), и с небольшими своими силами стал совершать набеги и на остальные острова, опустошал их и разорял, при этом в одних случаях действовал из засады, в других – в открытом бою
[75]. Что же касается этого острова, то он как бы оставил его нам. Его судьба станет Божьей заботой, однако немало будет он заботить и нас, дни и ночи источавших свою душу в мыслях о нем
[76].
27. В это время некий Евфимий, турмарх Сицилии, воспылал любовью к одной деве из монастыря, уже давно принявшей монашескую схиму, и, ни перед чем не останавливаясь ради утоления страсти, как бы взял ее в жены[77]. Ему не надо было далеко ходить за ободряющим примером (как уже говорилось, сам Михаил осмелился на нечто подобное[78]), поэтому он похитил деву из монастыря и насильно привел к себе. Ее братья, однако, явились к Михаилу и рассказали о случившемся, а тот велел стратигу[79], если обвинение подтвердится, отрубить преступному Евфимию нос по всей строгости закона. Евфимий, узнав и о требованиях закона, и о царской угрозе, нашел себе сообщников среди подчиненных и товарищей-турмархов, прогнал явившегося к нему пожатому случаю стратига и бежал к амерамнуну Африки, которому обещал подчинить всю Сицилию и платить большую дань, если только провозгласит он его царем и предоставит помощь. И вот амерамнун провозглашает его ромейским царем, дает большое войско, а взамен получает от него во владение Сицилию, но не только ее, а и другие земли, тоже обреченные на эту погибель. [39] Об этом подробно и ясно сообщается в сочинении Феогноста, того самого, что писал и об орфографии[80]. Книга эта попала к нам в руки, и каждый желающий может там подробно обо всем прочесть. Впрочем, вскоре Евфимий получил возмездие за свое восстание и беззаконие – ему отрубили голову. Дело было так. Облеченный в царские одежды, он отправился к Сиракузам и, оставив свою охрану и свиту на расстоянии выстрела из лука, приблизился к городу и обратился к его жителям как настоящий царь и властитель. Когда он подходил, его узнали два брата, которые, сразу поняв друг друга, мирно приблизились к нему и воздали подобающие царю почести. Евфимий с радостью принял от них провозглашение, выслушал других и подозвал их поближе, чтобы поцеловать в знак милости. Он нагнул голову, прижал уста к устам одного из них, но был схвачен за волосы вторым братом, а первый отрубил ему голову. Такой конец ожидал Евфимия[81].
28. Агаряне же с тех пор овладели не только Сицилией, но также Калаврией и Лонгивардией, они совершали набеги, разоряли земли и расселялись повсюду вплоть до воцарения блаженной участи царя Василия
