– Амида, – прошептал Даниэль Кришнамурти и открыл дверь, которая могла привести его к славе.
За дверью Даниэль увидел нечто, что привело его в изумление, граничащее с остолбенением. Точнее, это было не нечто, а некто, это была сама Ким Джонс, ведущая вечерних новостей по шестнадцатому каналу, самая настоящая Ким Джонс!
– Привет, – сказала она и улыбнулась широкой голливудской улыбкой.
Даниэль заметил, что в реальной жизни Ким Джонс выглядит старше, чем на экране, ей, пожалуй, не меньше сорока.
– Здравствуйте, – пробормотал Даниэль.
– Садись, – сказала Ким. – На, читай, – она протянула Даниэлю тонкую пачку бумаги, исписанную мелким шрифтом.
Даниэль посмотрел с умным видом на первую страницу и отложил бумаги в сторону. Даниэль читал очень медленно, он был почти неграмотен, но признаться в этом обожаемой собеседнице было выше его сил.
– Что это? – спросил Даниэль, чувствуя себя полным идиотом. – Мне что, надо прочитать все?
– Необязательно, – ответила Ким. – Если ты готов поверить мне на слово, что там нет юридических ловушек, можешь вообще не читать. Это типовой договор на передачу авторских прав и эксклюзивное интервью.
– Какое интервью?
– Эксклюзивное. То есть ты не должен давать интервью на ту же тему другим журналистам в течение месяца. Можешь общаться только с ребятами нашего канала. И еще ты не должен публиковать эти снимки без нашего разрешения.
– Сколько я получу?
– Вместе с налогами – одну тысячу местных евро. Чистыми получится около семисот.
– Семьсот евро за снимки и интервью?! Месячная зарплата Даниэля составляла чуть меньше двухсот евро. Билет на Землю стоил четыре тысячи.
– Да, семьсот евро за снимки и интервью. Согласен?
– А о чем говорить в интервью?
– Откуда у тебя взялись эти снимки.
– Но…
– Боишься?
– Ну…
– Хочешь, интервью будет анонимное?
– Это, типа, никто не будет знать, что это я принес эти снимки?
– Да. Согласен?
– Согласен.
– Тогда приложи палец вот сюда. Замечательно. Ну, рассказывай.
И Даниэль начал рассказывать.
Якадзуно валялся на мягком ковре, застилающем пол комнаты отдыха экипажа, и задумчиво теребил прядь густых черных волос Зульфии, еще не успевших высохнуть и обесцветиться от регулярного знакомства с атмосферой Гефеста.
Теперь все пассажиры поезда переселились в помещение экипажа, гораздо более просторное и комфортабельное, чем те крохотные комнатушки, что выделяются сопровождающим груз. В дальнем углу комнаты покоился рюкзак Ратникова, лямки были связаны хитрым узлом. Якадзуно заметил, с каким усилием Анатолий тянул за концы, завязывая узел, у неподготовленного человека вряд ли получится развязать его быстрее чем за час.
