— Развяжите мне руки, дайте крови течь! — опять взмолился Пайс. — Расслабьте ремни хоть немного, приставьте мне нож к горлу, наденьте на шею петлю, заприте… Не губите меня, ведь вы и себя погубите!
— Заткнись! — Эшуд опять выхватил нож из корня и тут же опять воткнул — на этот раз в ногу Иво, сквозь сапог.
— Даже если он атори, почему ты думаешь, что они чувствительны к боли?! — перекрикивая визг Пайса, спросил Леппе. — Он обязательно будет притворяться и лгать. Да и нет демону смысла сознаваться!
Нетоле извлек нож, и пленник перестал кричать, ограничившись тихим поскуливанием.
— Смысл может быть один: быстро мы его убьем или медленно. Больше никакого. А вот чувствительны ли атори к боли, хорошо бы узнать, это ведь тоже будет интересно Галашше. Похоже, чувствительны.
— Мы не можем быть уверены, — повторил Леипе. у которого поведение друга вызывало омерзение. — Устали, не выспались. Возможно, здесь и близко нет никаких атори.
— Кто убил крестьян? — зло сверкнул глазами Эшуд. — Человек? Люди-душегубы не убивают детей, какой в этом смысл? А их изрубили саблей на куски, даже того, что в колыбели! Эта тварь называется грохеиским купцом, и что же случайно так совпало?
Я— грохенский торговец, у меня там лавка, — повторил Пайс. — Пойдите и спросите!
— И еще он врал, что не был в Иштемшире. Почему?
Иво в отчаянии прикусил губу. Ну кто мог знать, что так все обернется?! В лесу они его связать не догадались, тупые аборигены, поэтому Пайс и не испугался по-настоящему. Испугался бы — убежал сразу, возможностей было предостаточно.
— Еще он пытался скрыться, — закончил Эшуд. — И дело не в том, что хотел, а в том, что мог. Заранее знал, что мы его никогда не догоним, такого прыткого, рванулся прямо из-под твоей сабли.
— Все это так, но доказательства лишь косвенные. К тому же его поведение странно для демона. Зачем он вывел нас из леса?
— Так надо спросить! — Эшуд на этот раз прижал лезвие к глазу Пайса. — Ну-ка отвечай! Зачем ты вывел нас сюда? Друзей искал? Это они убили семью?
— Я человек, я ничего не знаю! — вполне искренне заплакал Иво. — Хотел отвести вас в Грохен, как вы просили! Почему вы со мной так поступаете?
— Эшуд, прекрати.
Самый черный «грач» Иштемшира вдруг увидел саблю друга у своего запястья.
— Ты что?
— Убери от его лица нож. Мы и так уже превысили все допустимые средства дознания, это грех. Но ко всему прочему, это еще и глупо. Он прав, мы должны ослабить ему ремни. Мне рассказывал Бык, что если оставить кисти без притока крови надолго, то они почернеют и допрашиваемый умрет. Несколько лет назад был такой случай, скандал вышел…
