— Вроде того, — покашлял Эшуд. — Длинная печальная история.
Мысленно он пообещал отвесить Шели хорошего пинка при случае. Это не грех — заработал. Родители Эшуда, как и всех остальных «сирот», принадлежали к грешникам, отправленным на галеры, в северные каменоломни, а то и на виселицу. Именно таким образом младенцы попадали в приют, и напоминать об этом — дурной тон. Но теперь следовало поразмыслить о Пайсе. Эшуд готов был поверить в историю о разбойниках-хуланах, насмотрелся, но пробежать по лесу два меша в одиночку… Поступок не только самоубийственный, но и глупый. Хуланы никогда не сунутся в лес, в Ноосате они сплошь городские жители, а на севере — горцы. Отойди на сотню росов, и они отстанут. Не следует ли отобрать у него саблю? Нетоле, пожалуй, сам бы предложил это Хромому, но атори стояли у него перед глазами. Добраться бы до города, хоть какого.
Разговор постепенно оборвался. Человек, спасавшийся от разбойников два меша, прятавшийся в лесу, даже и не подумывал опуститься в воду рядом с «грачами». Взволнованный, Пайс упустил это из виду. Леппе тоже хотелось поскорее вернуться на дорогу, добраться до Грохена, Но идти с этим типом он опасался. Странный человек в странном месте. Грохен ли в той стороне?
— Пошли, — решился Хромой и встал. — Ты говорил, надо идти по ручью?
Пайс кивнул и послушно вышел на середину течения. За его спиной Леппс сделал жест Нетоле и Грамми, приглашая их скопом накинуться на нового товарища. Палассе округлил глаза, даже открыл рот, но не издал ни звука. Прежде чем Иво сделал несколько шагов, на его руках повисли сержанты. Сам Леппе прыгнул ему на спину, повалил назад, приставив к горлу нож:
— Не шевелись, господин Иво Пайс! Мы предполагаем, что ты виновен!
— Что значит «виновен»?! — искренне возмутился никак не ожидавший такого отношения Иво. — В чем?! Вы ведете себя как разбойники!
Нож дрошул в руке Леппе. «Парни боятся Неба, не то что девки Луизы… » Шели выдернул из ножен Иво саблю, быстро ощупал пояс, но ножа не нашел.
— С моей стороны ничего нет. Эшуд, поищи тоже.
— Пусто. Сапоги?
— Пусто! За пазухой кошель, забираю.
— Отпускайте.
«Грачи» отошли в сторону, обезоруженный Пайс один остался сидеть в ручье. Вода доходила ему почти до плеч, в груди кипела обида, смягченная все же некоторым облегчением. Схватка с девицами-убийцами не прошла бесследно, теперь он знал, что такое настоящее зло. Местные по сравнению с Луизой просто овечки.
— Так вы, оказывается, из полиции, — мстительно заметил Пайс. — Заметно по повадкам. Наши рассказывали… Иштемширские «грачи», верно?
