Малдер будет в восторге.
«Камида Импортc».
Вторник, 12.03
Когда Мириел Брэмен поднялась на верхний этаж небоскреба, ей стало чуть-чуть не по себе. За окнами сияло солнце, синел океан, спешили машины, а над пляжем, как грозный часовой, нависала гора
Дайамонд-Хед. Войдя в офис «Камида Импортс», Мириел словно ступила в иной мир.
На Гавайи ее привели ни прекрасный климат, ни морские красоты, ни пляжи с толпами молочно-белых отпускников-американцев, жарившихся на щедром тропическом солнце, ни магазины, заполоненные ордами японских туристов. Ей надо было срочно поговорить с Камидой.
Предложив Мириел присесть, секретарша пошла доложить о ее приезде, а Мириел нервно мерила шагами приемную, слишком возбужденная для того, чтобы листать яркие глянцевые журналы, разложенные на столиках.
Она знала Камиду около года: они познакомились как раз в то время, когда Мириел разочаровалась в своей работе и превратилась в яростного противника ядерного вооружения. Только благодаря его щедрым анонимным вливаниям общество «Нет ядерному безумию!» безбедно существовало весь этот год.
С первого дня знакомства Мириел поняла, что у них так много общего, что ее охватило предчувствие беды. Одно лишь его присутствие внушало какой-то непонятный страх. Хотя она не понимала его философского приятия своей трагической судьбы, ее притягивал этот ореол мученика.
Работая в Центре ядерных исследований Тэллера, Мириел Брэмен не единожды встречалась с важными людьми и привыкла отстаивать свою точку зрения. Познакомившись с Райаном Камидой поближе и оценив его щедрость, Мириел дала себе слово никогда ни о чем его не просить, если в этом нет крайней нужды.
Кажется, сейчас такой момент наступил. Камида не раз говорил, что собирается предпринять серьезный шаг, готов прибегнуть к крайним мерам и у него есть конкретный план. Временами Мириел казалось, что он ясновидящий. Но больше верить ему на слово она не могла: выбора у нее не было.
Из кабинета вслед за секретаршей вышел Райан Камида. Он только слегка касался ее плеча, словно давая понять, что благодарен за участие и помощь. Его незрячие глаза были мутновато-белые, как наполовину сварившийся яичный белок. Лицо в рытвинах шрамов напоминало скульптуру, вылепленную неопытной рукой.
Камида повернул голову, словно сразу почувствовал, где Мириел, по тонкому запаху дезодоранта или по звуку дыхания. «А может, — подумала Мириел, — он просто не говорит никому о своих необычных способностях».
