Тем временем отец Чижевского уже переводил «Исследование мировых пространств» на немецкий язык. Будучи профессором баллистики, он отлично понимал ценность работы Циолковского. Однако осуществить издание на немецком языке: запаса латинского шрифта хватило лишь на небольшое предисловие. Чижевский написал по-немецки краткую историю исследования Циолковским проблемы межпланетных сообщений.
Вскоре тысяча экземпляров брошюры «Ракета в космическое пространство» была напечатана. Чижевский увез большую часть тиража в Москву. Обложившись справочниками, он разослал ее на адреса 400 исследовательских учреждений, занимавшихся проблемами авиации и аэродинамики. Десяток экземпляров был отправлен лично Оберту.
Хотя Циолковский опубликовал работу двадцатилетней давности, зарубежные ученые восприняли ее с большим интересом.
«Вашим трудом здесь многие заинтересовались, и посылались запросы», – так писал Циолковскому один из его германских корреспондентов, после того как журнал «ZFM» сообщил о выходе брошюры «Ракета в космическое пространство». Интерес немецких ученых понятен: в Германию пришла «ракетная лихорадка». Вызвана она была прежде всего испытаниями ракетных автомобилей в Ганновере, проходившие при большом стечении народа весной 1928 года. Ажиотаж был невероятным. Газеты пестрели захватывающими дух сообщениями. Место хроники, убийств и скандалов заняли сообщения о ракетных испытаниях.
Внешне «ракетная лихорадка», охватившая Германию, выглядела вполне благообразно: отстаивается идея космических полетов, никто не помышляет о войне, и Герман Оберт, идеолог немецкого ракетного оружия, консультирует фильм Фрица Ланге «Женщина на Луне».
Помощники Оберта – инженер Рудольф Небель и русский эмигрант Александр Шершевский. Позднее в книге своих мемуаров Вилли Лей аттестует их как «трио», состоявшее «из слегка сбитого с толку теоретика, открытого милитариста и русского эмигранта». Один из этого «трио» – Шершевский – состоял в переписке с Циолковским. Задолго до того, как грохот разрывов объявил англичанам о наличии у гитлеровцев боевых ракет, в конце 1922 года, Циолковский получил из Берлина первое письмо Шершевского. Сообщив о большом интересе немецких ученых к исследованиям Циолковского, Шершевский писал: «Очень просил бы Вас от имени многих немецких специалистов прислать Ваши работы…»
Циолковский был польщен вниманием немецких научных кругов и охотно отвечал на письма, присылаемые Шершевским, обсуждая с ним самые специфические вопросы. Предполагал ли Константин Эдуардович, что его могут использовать как консультанта при разработке нового оружия?
