— Кому ты собираешься звонить? — спросил Люсиндо.
— "Большому" Гусу, естественно. Я не собираюсь бороться в одиночку, Роки. По меньшей мере, не с Боланом.
— Но что он делает в наших краях?
— Догадайся, — иронично бросил Спинелла.
Он передумал звонить и положил трубку.
— Ты сам свяжешься с Гусом, — обратился он к Люсиндо, — и расскажешь ему все, что нам известно. Я выезжаю через пару минут.
Он встал с кресла.
— Пойду бриться и одеваться. Мы поедем на «линкольне». Выгони его из гаража.
Люсиндо снял трубку и стал набирать номер Риаппи. Риппер Алиотто скрылся за дверью комнаты телохранителей, а Спинелла прошел в свои апартаменты.
Он захлопнул за собой дверь ногой и развязал пояс халата. Вот тут-то ему и показалось, что за спиной у него кто-то стоит. Спинелла хотел было обернуться, но не успел: холодный пистолетный ствол уперся ему в затылок.
Одновременно раздался ледяной шепот, от которого кровь стыла в жилах:
— Не дергайся, Карло, и ты проживешь чуть-чуть дольше.
Спинелла с горькой иронией подумал, что это единственное разумное предложение, которое он услышал с момента своего пробуждения.
Незнакомец был на голову выше Спинеллы, но весил примерно столько же: сто килограммов стальных, тренированных мускулов. Это было видно по его манере держаться, по движениям и жестам, как бы ленивым и плавным, присущим большим хищным зверям.
— Только без глупостей, — скомандовал Палач.
Он говорил властным, холодным голосом. Он держал ситуацию под контролем.
Карло Спинелла не имел ни малейшего желания делать глупости. Он боролся с инстинктивным желанием убежать, но оставался недвижимым, парализованный страхом.
— Я ничего против вас не имею, Болан.
Смерть в упор смотрела на него серо-голубыми глазами. Спинеллу заколотило.
— Нам незачем ссориться, Мак.
— Я тебе не судья и пришел сюда не для пустой болтовни, — бросил Палач и толкнул Спинеллу к кровати. Тот не удержался на ногах и упал на разобранную постель. Ему под нос на простыню шлепнулся снайперский знак.
Спинелле стало трудно дышать. В ушах гудело, в каждом уголке тела гнездилась боль, ему казалось, что даже легкое прикосновение к волосам причиняет ему невыносимое страдание.
Так вот что такое страх! Это ужасное предчувствие, что все вот-вот закончится, что вся работа, все усилия, направленные на достижение успеха, — все бессмысленно. И осознание этого факта причиняет страшную боль. Физическую боль.
Черная «беретта» с длинным глушителем на конце ствола маячила перед невидящими глазами Спинеллы. Зато своим внутренним взором Карло видел конец. Конец всего.
