Поэтому он целиком положился на свою боевую интуицию, когда пересекал открытое пространство, отделявшее его от особняка. До старого трехэтажного дома было не меньше пятидесяти метров.
Усадьба принадлежала Артуру Джиамба, больше известного под именем Малыш Арти, в течение вот уже многих лет возглавлявшего сент-луисскую ветвь преступного синдиката. Джиамба был человеком старой закалки, не брезговал работать по мелочам, отличался узким кругозором, ограниченной фантазией и полным отсутствием амбиций. Его вполне устраивала роль правителя разваливающейся империи, чьи действия сводились к созерцанию упадка и заботам о собственной шкуре.
В организационной структуре «Коза Ностра» семья Джиамба считалась Золушкой, она даже не была представлена в «Коммиссионе» — верховном совете мафии.
Но времена менялись.
Болана как раз и интересовало, как далеко зашли перемены. Согласно данным разведки, Джерри Чилья прислали сюда из Нью-Йорка в сопровождении целой армии гангстеров, чтобы «оживить» территорию — то есть начать активнее качать из нее деньги. Вскоре после его приезда Джиамба исчез из вида. Слухи на этот счет ходили самые разные: одни утверждали, что капо просто-напросто ликвидировали, другие намекали на то, что его отправили на пенсию с почетной ссылкой в одну из латиноамериканских республик. Сам Чилья после своего прибытия тоже не часто показывался на публике, но было известно, что его штаб-квартира располагается в старом особняке Джиамба.
Так что в Сент-Луисе Болан начал с верхушки. Если ему повезет выйти прямиком на Чилья, то он свалит его первым же выстрелом в этой войне. Единственное, о чем жалел Болан, пересекая открытый участок между стеной и строением, так только о том, что не пришил этого типа еще тогда, на зеленой лужайке для гольфа на побережье Мексиканского залива. И не было бы тогда нынешней заварушки. Но тогда, конечно, шла другая игра. Чилья в то время был всего лишь мелкой пешкой. Что ж, а сейчас он король... так обстояли дела в мире Мака Болана. Он вел войну на уничтожение, и дорога в ад была вымощена мертвыми телами и погибшими душами, но казалось, не было конца силам противника: примерно так же ведут себя мишени в стрелковом тире — свалишь одну, на ее место тут же выскакивает другая... и так до бесконечности, до самых врат ада. Остается только забыть про все «что-если-бы»; имя короля не значит ровным счетом ничего. Если не Чилья, то на его месте будет кто-нибудь другой. Тут не человек имеет значение, а место, им занимаемое. А Мак Болан приехал в Сент-Луис сражаться с идеей, а не с человеком. Да, конечно, людишек будет положено тоже немало, ясное дело, но как еще можно бороться с идеей, если не убивать ее носителей?
