— Успокойся. Я еще не сошел с ума. И знаю, что делаю.
— Тогда объясни мне.
— Сколько полицейских на улице? — спросил Болан, продолжая улыбаться.
— По слухам, больше тысячи. Точно не знаю. А зачем...
— Монреальские полицейские вооружены, не так ли?
— Конечно. Они хорошо экипированы и...
— Значит, если их обстреляют, они ответят огнем на огонь, ты согласен? Будь даже перед ними иностранец...
— Эй, что ты несешь?
— У них есть хорошие современные средства защиты. Ведь они используют бронежилеты и все такое прочее? Не переживай, Лео, я вовсе не собираюсь отстреливать полицейских. Бьюсь об заклад, они точно знают, кто именно попытается покинуть отель. И не сомневаюсь, они только и ждут, чтобы отправить на тот свет этих мерзавцев, которые приехали сюда с единственной целью — прибрать к рукам чужой город. Ведь теперь полицейским нужен только повод. Разве я не прав?
— И ты дашь им такой повод?
— Нет. Его предоставят сами негодяи. Я лишь направлю их. Подтолкну в спину.
— Сколько у тебя с собой боеприпасов? Два раза по шесть обойм?
Болан быстро проверил карманы.
— Да, два раза по шесть. Но я буду использовать только «отомаг».
Таррин вздохнул и проводил друга до двери.
— Нет, ты точно сошел с ума, дружище, — грустно произнес он. — И уж не забудь, не разряди по случаю одну обойму в твоего друга Лео. Ладно?
Лицо Болана расплылось в широкой улыбке.
— Обещаю. Где ты будешь?
— На крыше. Ни за что на свете не хочу пропустить такое представление.
Человек в черном комбинезоне все еще улыбался, когда Таррин вышел в коридор и захлопнул за собой дверь.
"Какая невероятная идея, — подумал он, — гнать их, как стадо баранов, заставляя выйти из отеля под угрозой... именно так — расстрела!"
Если только Броньоле удастся сдержать полицейских еще хотя бы на несколько минут и если Болан запугает мафиози еще больше, чем каких-то четверть часа назад...
Да, пожалуй, мафиози уже вполне созрели для того, чтобы открыть стрельбу и покинуть отель.
У них просто нет другого выхода.
Болан обрушится на них сверху, словно пушечное ядро.
И им останется лишь одно — бегство.
