— Вот в этом-то я не сомневаюсь, — холодно сказал Болан.
Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза, а потом Болан произнес:
— Если ты намерен и дальше молчать, то умрешь.
Тип в коричневом костюме несколько раз открыл и закрыл рот, прежде чем к нему наконец вернулся дар речи:
— Сэмми велел нам наблюдать за багажным отделением аэровокзала в Истсайде. Там у нас есть свой человек. Он знал, какой багаж привезли из аэропорта Кеннеди в субботу. Мы проследили — разобрали все. Остался только один чемодан. Сегодня какая-то баба получила его, и мы поехали за ней следом. Вот и все, Болан. Но я не из убийц.
— Ты работаешь на Сэма «Бомбардира»?
Мужчина в ответ нервно покачал головой:
— Да, но не так, как ты думаешь. Я временно сотрудничаю с ним. Просто Джейк Сакарелли одолжил меня Сэму, а вообще я занимаюсь проститутками в Бруклине. Я никогда раньше не работал по контракту.
— Ты, может быть, упустил свое счастье.
В глазах мужчины мелькнул панический ужас.
— Боже мой, я же только следил за тем, кто получит багаж, вот и все.
— А кто работает вместе с тобой?
— Тони Бой Лаккардо.
— Где он сейчас?
— Ждет меня в коридоре, у лифта.
Болан удовлетворенно кивнул.
— Кто еще с тобой, кроме него?
Мужчина с трудом проглотил слюну.
— Внизу нас ждет шофер.
— Марка машины?
— "Шевроле", голубой «шевроле».
— Достань свое оружие, но только левой рукой, я хочу видеть твои пальцы. Доставай медленно.
Мафиози в точности выполнил приказание и хрипло произнес:
— Не убивай меня, Болан, умоляю тебя. Я ведь к тебе ничего не имею, просто...
— Кто, кроме тех, кого ты назвал, знают, что ты приехал сюда?
Человек в коричневом костюме увидел проблеск надежды и, не задумываясь, ответил:
— Клянусь, никто. Мы следили за этим чемоданом с субботы и от скуки уже потеряли всякую надежду. Никто больше не знает, Болан, а я лично против тебя ничего не имею. Да отпусти ты меня, в самом деле. Ну, прострели мне плечо, если считаешь, что так надо, но зачем же меня убивать? Хладнокровно, ни за что...
Как раз такие моменты войны Болан ненавидел больше всего. Он терпеть не мог хладнокровно убивать.
Невольно припомнился разговор с Рашель Силвер, которая говорила о чистоте в любви. Убийство тоже может быть чистым. Хороший солдат не занимается войной, он ждет, пока война не захватит его целиком и полностью.
Маку было совершенно ясно: если бы человек в коричневом костюме увидел, что Болан без сознания, полумертвый лежит на кровати, он, не задумываясь, тотчас добил бы его и даже, возможно, отрезал голову, чтобы потом представить ее «Коммиссионе». Если бы речь шла только о встрече с опростоволосившимся мафиози, Мак, ни секунды не колеблясь, пощадил бы его. Но вот ради безопасности Паулы Линдлей и ее подруг этот человек должен умереть. Болан знал, что за жизнь любой из девушек никто не даст и цента, если этот тип уйдет отсюда живым и невредимым.
