— Очень хорошо. Я хотел спросить об Уччелло, который находился у вас некоторое время после того, как был украден из палаццо Страга в 1963 году.
На другом конце провода наступило долгое молчание, после чего в трубке послышался нервный смех. Секретарша удивленно взирала на посетителя.
— Что вы говорите?! — саркастически произнес Форстер. — Ну-ну, возможно, нам действительно стоит встретиться. Кто бы вы ни были, — добавил он, презрительно фыркнув.
Аргайл уже заочно его ненавидел, однако согласился приехать к нему в Норфолк завтра в одиннадцать часов утра. Положив трубку на рычаг, он подумал, что Флавии следует предпринять более активные действия, чтобы засадить этого негодяя за решетку.
— Я знаю, о чем вы сейчас думаете, — сказала секретарша, верно истолковав его кислую мину. Он уловил в ее произношении акцент уроженки южного Лондона. — Он действительно пренеприятный тип.
Аргайл взглянул на нее и попытался развить тему:
— В жизни он такой же, как и по телефону?
— Господи, еще хуже. К счастью, он здесь почти не появляется.
— А зачем он вообще сюда приходит? Я слышал, его взяла на работу какая-то пожилая леди?
— О, она умерла в конце прошлого года. Ее наследница только взглянула на него и тут же выставила за дверь. Поэтому сейчас у него денежные затруднения. Уж не знаю, почему его здесь держат. Босс терпеть его не может, но признает за ним право ходить сюда. Каждый раз, когда он появляется, моя жизнь превращается в кошмар. А что это за история с картиной? Он был когда-то плохим мальчиком?
Аргайл неопределенно пожал плечами.
— Он был слишком умным мальчиком, чтобы попасться, — сказал он, бессовестно очерняя имя человека, который вполне мог оказаться невинным как младенец.
— Да что вы? Неужели он действительно стащил картину? И давно это было?
Аргайл все-таки сохранил остатки совести, поэтому сказал, что детали ему не известны, и спросил, как ему добраться до поселка Уэллер в Норфолке. Девушка обиженно сообщила, что ему нужно выйти на Ливерпуль-стрит.
Выйдя из галереи, Аргайл задумался. А стоит ли беспокоиться? С одной стороны, ему все равно нужно как-то убить время до отлета, а с другой — ему не хотелось увязать в полицейском расследовании слишком глубоко. За несколько лет знакомства он усвоил, что чем меньше он вникает в работу Флавии, тем лучше для них обоих. И только желание отомстить обладателю надменного голоса за унижение подталкивало его съездить в Норфолк.
В конце концов он решил, что утро вечера мудренее. Он навестит кое-каких друзей, потом как следует отоспится и утром на свежую голову решит, ехать ему или нет.
