Аргайл взял тост, намазал его маслом и сверху положил толстый слой дорогого импортного джема, найденного в буфете.
— Ну, если так, я согласен, — неохотно промолвил он. — Вы меня убедили. Но я должен предупредить: даже моя неоценимая помощь не гарантирует успеха.
— Поройтесь у себя в картотеке. У вас же есть каталог произведений Мантини.
— Неполный. И в него занесены только те картины, которые сохранились до нашего времени. А сколько их было на самом деле, никому не известно.
— Вы должны постараться. Подумайте, а вечером обсудим. Сейчас я ухожу по своим делам.
— Мне нужна ваша помощь. Когда будете общаться с аукционистами, постарайтесь выяснить, какие картины покупал в последнее время Морнэ, и проследите судьбу этих картин. Узнайте, какие картины покупали другие подозреваемые.
— Где?
— По всей Европе.
— Что покупали по всей Европе все наши подозреваемые? И только-то?!
Аргайл кивнул.
— Я понимаю: это — непростая задача. Но если мы узнаем, что кто-то купил картину того же размера, что и Рафаэль, у нас появится зацепка.
— Хорошо. У вас есть еще просьбы?
— Ответьте только на один вопрос: вы верите в мою виновность?
Флавия подняла с пола сумку и перебросила ее через плечо. Слегка нахмурив брови, она прикинула, стоит ли сказать ему правду или полезнее выразить недоверие.
— Не думайте об этом, — сказала она наконец и вышла прежде, чем Аргайл успел ответить.
Погруженный в свои мысли, Аргайл смотрел из окна, как Флавия сбежала по ступенькам и поймала такси, потом рассеянно убрал со стола и принялся ходить по комнате, раздумывая, с какого конца взяться за дело. Трудно собраться с мыслями, когда знаешь, что малейший промах может стоить тебе долгих лет жизни за решеткой. Найдет он картину или нет, в любом случае ему лично ничего не светит. Будь проклято все! Аргайл мечтал совсем о другом, собираясь в Рим. Но одно он знал точно: времени у него в обрез. В расположении Флавии он был почти уверен и надеялся, что она не считает его преступником, а вот ее шеф, похоже, придерживался на этот счет иного мнения.
Задача предстояла нелегкая. Аргайл предполагал, что в его картотеке содержатся сведения примерно о пятистах картинах Мантини. Около половины из них были написаны до 1724 года, то есть до того, как он принял участие в афере с Рафаэлем. Остальные картины были написаны либо позднее, либо не имели точной датировки. Аргайл подошел к коробкам из-под обуви, в которых хранились материалы диссертации и начал просматривать картотеку. Через несколько минут он решил высыпать карточки из коробки; сложить их по порядку можно будет потом. Отчаянное положение требует отчаянных решений. Час работы принес неутешительный результат: количество картин, местонахождение которых было точно известно, приближалось к ста.
