— Я уже думал об этом. Например, взять твоего Аргайла. Сумасшедший англичанин, рухнувшие надежды — по-моему, годится. К тому же пресса вообще считает всех англичан лунатиками.
Флавия встрепенулась:
— О нет, только не Джонатан! Это не самая лучшая идея.
Боттандо просверлил ее пристальным взглядом:
— Джонатан? Джонатан?! Это еще что за новости?
Она пропустила его реплику мимо ушей.
— Если Бирнес продал на аукционе подделку, то получается, что настоящая картина по-прежнему находится в Италии. Висит у кого-нибудь на стене, и человек даже не подозревает, каким сокровищем владеет. И Аргайл, — продолжила Флавия, тщательно подбирая слова, — наша единственная надежда найти настоящего Рафаэля. Ведь он спрятан под изображением Мантини, а Аргайл изучил наследие этого художника лучше, чем кто-либо. Если вы арестуете его, он не сможет нам помочь.
— Верно. Но если пресса докопается, что мы опираемся в своем расследовании на помощь главного подозреваемого, нас сотрут в порошок.
Флавия улыбнулась ему.
— Не совсем так. Вы оставайтесь в стороне, а я не служу в полиции, поэтому могу свободно контактировать с ним. Тогда вы с чистой совестью заявите, что полиция не имеет с этим человеком никаких контактов. Если этим вообще кто-нибудь поинтересуется.
Боттандо хмыкнул.
— Ну ладно. Но ты все равно присматривай за ним хорошенько. — Он взял листок, на котором что-то писал, когда вошла Флавия, и мрачно посмотрел на него. — За сегодняшний день нам нужно опросить множество подозреваемых.
— Кого, например?
— Во-первых, тех, кто был знаком с Морнэ, а его, похоже, знали все интересующиеся искусством. Во-вторых, всех, кто не любил Томмазо, — список тот же. В-третьих, тех, кто мечтал быстро и легко разбогатеть. Покажи мне человека, который этого не хочет. Сколько угодно мотивов, сколько угодно подозреваемых.
— Да, но это мог сделать лишь человек, присутствовавший на приеме в музее, — возразила Флавия, закидывая ноги на низенький кофейный столик.
— Это все равно огромное количество людей. Дорогая, как же мы влипли! Если мы в самом ближайшем времени не предъявим конкретного результата своей работы, нас заживо поджарят на сковородке. — Теперь Боттандо смотрел прямо на нее. — У нас нет времени на раскачку, нужно приступать к делу немедленно. Убери ноги с моего стола, черт тебя побери, и ступай займись этим Аргайлом!
— Нам необходимо доказать, что «Елизавета» была подделкой. Поскольку картина уничтожена, проведение повторной экспертизы исключается. Остаются наброски Морнэ, но с ними тоже не все ясно. Значит, нужно найти оригинал, который снимет все вопросы, — говорила Флавия, сидя на кухне в новом жилище Аргайла.
