Перед компаньонами стояла ревущая, несчастная девчонка со всеми вытекающими из этого последствиями. Изя с Илюхой перекинулись полным тревоги взглядом. Было ясно, что женских слез они не переносят оба.
— Че сразу не хотим-то? — изрек Солнцевский.
— С хорошим человеком почему бы не поболтать? — поддакнул Изя. — Как вас, кстати, зовут, милая девушка?
Девушка обиженно шмыгнула носиком, вытерла пухленькой ручкой слезы и гордо заявила:
— Черная Гангрена, гроза большой дороги!
— Как?! — хором переспросили приятели.
— Вы что, глухие, что ли? — удивилась Соловейка и более твердым голосом подтвердила: — Черная Гангрена, гроза большой дороги!
Секунд пять Изя с Илюхой еще молчали, не веря своим ушам, но потом... Наверное, за всю историю человек и черт вместе так не смеялись. И тут уже было ни до возмущения девушки, ни до ее праведного гнева, ни до дорожной пыли. Закончили компаньоны смеяться уже лежа на земле, всхлипывая от сдавившего горло хохота.
— Это тебя так родители назвали? — наконец смог произнести Изя.
— А если и так? — с вызовом бросила девица.
— Смотри, Изя, не только у тебя родители приколистами были! — сквозь хохот заметил Солнцевский.
Черт что-то буркнул себе под нос, но вдаваться в полемику с бывшим борцом не стал.
— А даже если это я сама придумала, что тут такого? — обиженно фыркнула девушка и демонстративно отвернулась от странных путников.
— Да, в общем, ничего, — пожал плечами Изя. — Но оно словно взято из третьесортного голливудского боевика.
— Или фильма про индейцев студии «Дефа» с Гойко Митичем в главной роли, — вставил свое слово Солнцевский.
Соловейка в некотором оцепенении переводила взгляд от черта к братку и наконец скромненько поинтересовалась:
— А что такое боевик? — Потом немного поразмыслила и расширила поставленный вопрос: — И кто такие индейцы?
Илюха с Изей переглянулись и синхронно вздохнули.
— Да в общем-то это и неважно, — ушел от прямого ответа черт, — А важно то. что это имя тебе не подходит. Ну какая же ты гангрена?
— Что, ни капельки не похожа? — с мольбой в голосе поинтересовалась горе-разбойница.
— Нет! — хором ответили мужчины.
На некоторое время Соловейка задумалась и наконец решительно махнула рукой.
— Ну раз так, то я не буду называться этим именем. И пока я не придумаю себе новое, можете называть меня так, как нарекли мои родители, — Любавой.
На этот раз не выдержал уже Илюха:
— Прекрасное имя! Не понимаю, чем оно тебе не нравится?
— Я ненавижу его! — искренне заявила Соловейка, и ее глаза наполнились слезами размером с некрупный болгарский горошек.
