— Сколько пессимизма! Давай не будем о грустном. Как я понял, ты принимаешь мое предложение. Это надо отметить. Поднимайся в квартиру и начинай готовить праздничный ужин, а я двину в магазин за презренным пойлом. Предпочитаю прозаическую водяру, но ради такого случая выпьем с тобой шампанского. Я побежал.
— Купи еще торт! — крикнула я ему вдогонку. — Какой же праздник без торта.
Не слишком-то я надеялась, что Герт воспримет мои слова как руководство к действию, но услышала только «хорошо», и дверь подъезда захлопнулась за моим неуемным дружком.
Сейчас я быстро что-нибудь соображу, затем ванна на полчаса и здоровый сон. А может, позвонить завтра на работу и сказать, что отыскала интересный материал насчет Дианы, поэтому придется задержаться? Подкинуть Лильке в ее скандальную хронику «Из жизни звезд» связь Дианы с Ивлевым, а самой пройтись по ее увлечениям искусством, приплести сюда же и посещение галереи?
Значит, утром позвонить, а прийти только к обеду. Можно будет хоть как следует отдохнуть. Если, конечно, Герт даст мне отдохнуть. Интересно, он всерьез насчет семьи или это обычный треп? А мне, собственно, зачем сильно переживать по этому поводу. Чем скорее у него пройдет «семейное» увлечение, тем быстрее все вернется для меня в привычную колею.
Еще не успев открыть дверь, я услышала в квартире голоса. Значит, мать решила сегодня меня навестить. И, как это иной раз водится, даже не одна. Вот только этого мне не хватало. А так хорошо все начиналось! А предполагалось как! Спокойный ужин в домашней обстановке, спокойное занятие любовью, ванна, спокойный сон, чтобы завтра встать бодрой и свежей.
Все псу под хвост! Вечер теперь безнадежно испорчен. Я еще готова выслушивать советы матери, но ее муженька — увольте, слишком отвратительный тип. И Герт, как назло, явится со своим пойлом. Придется теперь сидеть допоздна, созерцая мать и ее благоверного, который ни за что на свете не откажется от дармовой выпивки. Вот ведь невезуха!
— Лида, это ты? — раздался голос матери, и она появилась в дверях со своей обычной строгой прической, в строгом, но элегантном платье, в новых модных очках.
При взгляде на нее почему-то кажется, что она учительница. А еще больше она похожа на классную даму, что следила за порядком в гимназиях до революции. Есть в ней что-то старорежимное. Но ее муж, а соответственно и мой отчим, — полная ей противоположность. Толстый, оплывший, не слишком опрятный, с вислыми сизыми усами и плешивой головой. Маленькие поросячьи глазки хитро смотрят на тебя, буравят насквозь. Он никогда не удержится, чтобы плоско не пошутить насчет моей личной жизни или не сказать откровенную гадость. Но еще больше он любит поучать, давать советы о том, как надо жить. Мишке не раз это надоедало, и он посылал его куда подальше, пока не свалил в Америку, чтобы больше уже ничьих советов не слушать.
