Он получал новые шишки и ссадины с мазохистским удовольствием. Они отвлекали его. Оттесняли своей резкой телесной болью тоску,"поселившуюся в душе.
Однако со временем туман, затрудняющий его продвижение, начал мало?помалу рассеиваться. Движение, сжигающее алкоголь в крови, оказывало свое благотворное воздействие. И к пяти часам утра Шрайнер с удивлением обнаружил, что продвигается вперед по относительно ровной траектории. Еще он осознал, что ему страшно хочется спать. И что он понятия не имеет, где находится.
Скорее всего, он попал в место, где люди уже не жили, - квартал, предназначенный под снос. Стекла еще сохранились в некоторых окнах, но трещины шли по серым панелям пятиэтажек, и кучи строительного мусора неприятно резали глаз после стерильной чистоты центральной части города. Запах гниющих отбросов витал в воздухе. Рихард встал, оперся на тросточку.
«Мне не нравится это место. Надо отсюда выбираться».
Он уже повернулся, чтобы идти обратно. И увидел в дымчатом предрассветном полумраке фигуру. Человек стоял и держал наперевес большую палку. Он глядел на Шрайнера.
Шрайнеру вдруг стало страшно. Он знал, что русские неагрессивны. Что они не могут напасть на человека. Но в этой фигуре было что?то зловещее. И палка его была длинной и сучковатой.
Шрайнер повернулся и быстро заковылял дальше по улице.
«Ничего он мне не сделает. Это, наверное, местный сторож. Сейчас я выйду на большую улицу. Я поймаю такси. Или просто встречу приличного человека и спрошу его, как лучше добраться до гостиницы. А этот… Это так, еще одно ночное привидение. В Москве появились привидения. Но скоро запоют петухи. Привидения сгинут…»
Шрайнер уже почти бежал - насколько позволяла больная нога. И явственно слышал топот ног за спиной.
Стоп!!! Рихард снова встал. Он задыхался. Надо во всем разобраться, в конце концов! Это какое?то недоразумение.
Человек стоял совсем недалеко, метрах в пяти. Теперь Шрайнер четко видел его лицо. Маленькие, слезящиеся и часто мигающие глазки. Красная распухшая физиономия. Нечесаные серые волосы, стоящие дыбом. Грязные огромные руки, сжимающие длинную дубину. Рваная одежда. Раньше таких людей в этой стране называли бомжами. Но теперь таких уже просто не должно было остаться.
– Что вам нужно? - крикнул Шрайнер. Оборванец молчал, перетаптывался с ноги на ногу.
Он был бос.
– Хотите, я дам вам денег? Ну? Вы возьмете денег и не будете меня больше преследовать. Купите себе ботинки.
