– Ну… С Богом…
Их бот подлетал к парадному шлюзу Дворца, когда солнце уже садилось. В проеме огромной арки люди казались крошечными, длинная широкая лестница розового мрамора уходила в перспективу. Через каждые пять ступеней стояли изящные подставки для факелов. В них извивалось странное зеленоватое пламя.
– Извращенцы, – бормотал идущий сзади Сарт. – Для кого, интересно, было изобретено электричество?
– Не ворчи, очень красиво…
– Мы так до полуночи пешком будем топать, – Сарту жали новые туфли и он был не в настроении. – Вон, какая длинная лестница.
Нимруд сам находился в легком замешательстве, если они продолжат в том же темпе, то вряд ли дойдут и до полуночи. Однако он не думал, что у архитекторов не хватило ума поставить эскалаторы.
Его сомнения развеялись очень быстро. Через несколько ступеней лестница вдруг стала терять форму и сквозь нее просматривались очертания огромного банкетного зала.
– Ничего себе, занавес, – присвистнул Гоген. – Это же надо – вбухать столько денег в голограмму такого размера!
Первый Посвященный неинициированной планеты нервничал. Он допустил несколько ошибок, которые могли ему дорого стоить. И никого не будет интересовать, что бюджет был смехотворным, что персонал – жалкая кучка бездельников и дилетантов. За результат отвечал он. Он знал, как все произойдет. Под куполом Собора Святого Петра, в столице Инквизиции, есть совсем небольшая, глухая, без окон комната. Там простые побеленные стены, на одной из которых висит небольшое деревянное распятие. Посередине грубый деревянный стол и две скамьи по бокам. Здесь собирается Высший Совет Инквизиции.
Он тоже когда-то заседал здесь. Пока одна из его интриг не разбилась о другую более изощренную. Да уж, Магистр мастер проделывать такие вещи, и в стремлении доводить все дела до конца ему нет равных. Те, кто наивно думали, что вымолили у его прощение, на самом деле получали только отсрочку приговора. Если ты ошибся единожды, то, в лучшем случае, тебе дадут уйти в монахи, в один из самых жестоких монастырей, где жизнь немногим лучше каторги на золотых приисках.
Но Магистр не сразу сбрасывал человека на дно, нет, он делал это мелкими шажками. Часто это даже выглядело, как повышение. Типичным примером был его случай. Казалось бы, должность Первого Посвященного планеты – это испытание, дающее право полного голоса в Суде Инквизиторов. Это знак доверия и трамплин для дальнейшей карьеры. Так он в начале и думал… пока не оказался здесь и не обнаружил, что решить поставленные задачи с существующими ресурсами невозможно. Это был удачный ход. Убрать потенциального соперника подальше от столицы, убаюкав бдительность повышением и надеждой. А когда нейтрализовано все влияние, и о сопернике начинают забывать, с садистским удовольствием макать его лицом в грязь, с каждым разом опуская все ниже и ниже, пока человек не превращается в червя, или не делает глупость, после которой его можно спокойно осудить и убить.
