К жизни возвращался Джастин Талмадж, а Джон Сэвадж, видевший только зло, уходил в небытие.
С наступлением вечера мать Холли вдруг почувствовала себя лучше, и в доме расцвели улыбки. «Возможно, — оптимистично размышляла Холли, — судьба наконец-то повернулась к ним светлой стороной. Наверное, бутылочка действительно обладает магическими свойствами».
Пол играл на гитаре, Холли пела, и даже миссис Гастингс подпевала слабым голосом. Холли понимала, что ее брат и отец считают себя в безопасности, и всеми силами пыталась избавиться от неприятных мыслей. Неужели она предала их?
Через несколько часов чужак и его люди начнут выкапывать бочки с коньяком. Она успеет предупредить отца, но простят ли он ее? Она ведь лгала с целью защитить семью, но это, однако, не облегчало угрызений совести.
Все уже заснули, а Холли сидела на краю постели, раздумывая, не пойти ли ей на пляж. А вдруг кто-нибудь заметит ее? Она опять погладила маленькую бутылочку — та каким-то образом связывала ее с тем человеком. Холли помолилась за близких, а потом и за Джона Сэваджа. Его глаза были так печальны, когда он рассказывал о своем полке, о брате и его самоубийстве. В тот день он потерял душу. От этой мысли Холли стало очень грустно.
— Умно, — сказал Гевин Карр. — Очень умно. Мы никогда бы сами не нашли тайник.
Гевин был без формы, как и четверо его самых надежных людей. Они надели темную одежду и поклялись хранить в тайне нынешнюю ночную прогулку.
Джастин кивнул и приподнял маленькую лампу.
Гевин, лейтенант королевских войск, был его давним другом, но знал его только как Джона Сэваджа — одного из специальных агентов премьер-министра. Знал он, конечно, и то, что Сэвадж охотится за Гатуэллом.
— На этот раз тебе может повезти, — сказал Гевин. — Но кого, черт побери, тебе удалось подкупить? Должно быть, стоило порядочно. Здесь все пуще смерти боятся графа.
Джастин позволил себе скупо улыбнуться. Действительно, эта операция будет стоить правительству немало, но не в том смысле, как понимал Гевин.
— Что, не выдать своих секретов? — поддразнил его Гевин. — Я мог бы сам использовать этого информатора. А то проклятые корнуольцы как воды в рот набрали.
Джастин покачал головой.
— Извини.
— Ты ничем от них не отличаешься. Всегда просишь меня о помощи, а…
— Черт, — взорвался Джастин. — Ты же сам пошел на это. Знаешь, что намного лучше, чем патрулировать улицы Полперро. И помни: тебе достанутся лавры человека, который прижал к ногтю самого графа Гатуэлла. Продвижение по службе гарантировано, — добавил он, пытаясь отвлечь мысли друга от личности своего осведомителя.
