Дед Митридата Фарнак, а затем сам Митридат не случайно избрали Синопу своей столицей. Город был богато обстроен, обладал мощным рабовладельческим хозяйством, отливал сталь, славился первосортным корабельным лесом, оливковым маслом и рыбой, а также рынком, где продавались рабы и скот. Здесь было все, что требовалось для царского двора и царского войска. И хотя в минувшие войны все эти богатства значительно отощали, город и ныне продолжал жить деятельно и шумно.
В эти дни Синопа кишела войсками. Можно было подумать, что коренных горожан вокруг стало мало, их вытеснили или заслонили вооруженные пришельцы из разных углов царства. Отовсюду доносилась тяжелая поступь пехотинцев, обремененных доспехами, грохотала копытами царская конница, слышался рев верблюдов и надсадные крики погонщиков.
Оказавшись в обществе Фарнака, всесильного царского сына, Асандр лишь с его помощью смог познакомиться с городом, в котором все – высокие храмы и частные дома, многолюдство и кипение жизни – превосходило своими масштабами Пантикапей. Они пробирались по улицам на добрых конях. Впереди бежали смуглолицые воины и криками, подкрепляемыми ударами ясеневых палок, разгоняли толпу, расчищая путь высокопоставленным царским людям.
– Ты обливаешься потом, – смеялся Фарнак, лицо которого блестело, как полированное сандаловое дерево, – ибо ты гипербореец и привык к снегам Скифии! Ты и храбрость показал на льду пролива!
– Тебе известно это, преславный царевич? – не удержался от удивления Асандр.
– А ты думал, что мы не знаем, кто живет на том берегу моря и в чем его доблесть?
– Нет, я просто полагал, что я слишком ничтожный человек, чтобы мною мог интересоваться ты или твой богоравный отец!
– Ты не так ничтожен, как говоришь. Ты смелый военачальник, создал фиас евпатористов и к тому же находишься в родстве с бывшими царями боспорскими – Спартокидами!
– Так, но все это лишь вспышки тлеющего угля, они еле видны, когда сияет солнце славы и могущества великого Митридата!
– Ты хорошо говоришь и заслуженно удостоен милостивого внимания государя!.. А вино ты пьешь, женщин любишь? Судя по рассказам – да!
– Разве есть боспорец, который не пьет вина и не любит женщин?
Оба рассмеялись. Почувствовали взаимную приязнь, дружеское расположение. Возможно, это чувство и предопределило их будущую дружбу, рожденную в круговороте необыкновенных событий, выпавших на долю этих незаурядных мужей. Но тогда они не знали, да и не могли знать о тех испытаниях, которые ожидали их в грядущем, настолько же ярком, насколько и трагическом.
