Вспыхнуло на мгновение солнце и тотчас же погасло…
Я пришел в себя не сразу. Наша «тележка» катилась вниз по каменистой дороге. Вокруг зеленели рощи, а солнце было высоко в небе. Артем остановил тележку у поворота, за которым виднелось море.
— Где мы? — спросил.я.
— Сейчас узнаем, — ответил Артем.
Он легко выпрыгнул из «тележки» и стал быстро подниматься на холм. Там наверху сидел какой-то человек в желтой одежде необычного покроя, но когда он встал и поклонился Артему, я увидел, что рукава одежды отрезаны. «Да ведь это хитон!» — подумал я. За холмом сразу же начались крутые склоны, а там вдалеке высились скалистые громады.
И вновь будто чей-то голос прошептал: «Олимп… Это Олимп…» Артем вприпрыжку сбежал по склону холма. Торопливо уселся на сиденье.
— Так что вы узнали?
— Все в порядке. Козопас сказал, что Гомер уже умер, но дед козопаса помнил поэта хорошо…
— Сейчас какое столетие? — спросил я, так до конца и не веря в то, что все происходящее не снится мне.
— Сейчас? — Артем наклонился к приборам перед собой, покрутил пуговку над чем-то, напоминающим спидометр. — Мы в двенадцатом столетии… до нашей эры, разумеется…
Было еще несколько «остановок», и вот последняя. Мы остановились посредине широкого луга.
Смеркалось. Чья-то песня донеслась из маленького селения, низенькие домики которого выглядывали изза деревьев. Вокруг никого не было. Артем попросил меня привстать, достал из-под сиденья сверток и, развернув его, протянул мне бутерброд с сыром.
— Где мы сейчас?
— Боюсь, что на этот раз перелет…
Артем с аппетитом откусил громадный кусок бутерброда и вдруг, толкнув меня в бок, указал рукой в сторону селения. Оттуда во весь мах скакал по росистой траве всадник. Он быстро приближался, и звон его доспехов заглушил и собачий лай, и песню, и неумолчный звон кузнечиков. Всадник подскакал к нам и в удивлении остановился, подняв правой рукой тяжелое копье. Я вобрал голову в плечи, ожидая, что сейчас на нас обрушится удар, но Артем, не поднимаясь с сиденья, поднял руку с газетным свертком и громко приветствовал всадника по-эолийски.
— радуйся! — сказал Артем. — Радуйся!
— Радуйся и ты, юный воин, и ты, почтенный человек, — ответил всадник и спрыгнул с коня.
— Мы ищем Гомера, — сказал Артем. — Вы не видели его?
— Гомера?.. — переспросил воин. — Гомера… Но я не знаю такого базилея… Или, может быть, это простой свинопас, убежавший из вашего дома?
— Нет, он слагает песни…
— Слагает песни? Так это нищий певец! Он был у нас вчера и долго пел на площади, но, да падет на мою голову проклятие богов, если кто-нибудь из нас подал ему хотя бы старую кость… В других местах ему лучше, там еще есть глупые псы, что забыли,.чего нам стоила Троя… Этот нищий ушел по дороге к морю…
