При описании зверств Гадюки воображение зашкаливало. Вроде бы он кому-то отрубил руку за вовремя не выплаченный долг, далее следовали выколотые глаза, вспоротые животы и прочие страсти, почерпнутые из исторических хроник времен Ивана Васильевича. Если он такой хитрец сродни цыганам, то откуда о его методах общения с клиентами стало известно гражданам? На это мне отвечали, что слухами земля полнится, а также что шило в мешке не утаишь. Народная мудрость всегда производила впечатление, оттого прения по данному вопросу были мною односторонне прекращены.
Литвинов, как верно заметил Ник, точно кость в горле нашим хозяевам, и они ведут переговоры с Гадюкой. Суть переговоров предположить не трудно. Однако если Ден согласился, значит, болтовня о его сверхосторожности и работе только в других частях света гроша ломаного не стоит, что позволяет надеяться, что и прочее не более чем болтовня. Хотя из любого правила есть исключения, большие «бабки» способны заставить человека изменить привычки. То, что за решением волнующей их проблемы хозяева обратились к Гадюке, а не поручили дело все тому же Нику, более или менее понятно — осторожничают. Отсутствие Ника в городе в роковой день, безусловно, наведет прокуратуру на интересные мысли. И даже то, что его в известность ставить сочли необязательным, тоже куда ни шло. Но какого дьявола с этим придурком отправляют меня? Вряд ли Гадюке особенно приятно брать чужака в напарники. Или в этом есть какой-то смысл?
— Он в самом деле так прекрасен, как повествует молва? — спросила я, устав ломать голову.
— Даже более того, — серьезно ответил Ник.
По его тону я поняла: что он считает Гадюку весьма опасным, что в устах такого человека все равно как высочайшая похвала. Но было и еще кое-что — ситуация ему упорно не нравилась. То, что она не нравится мне, — это понятно, но что именно томит Ника, хотелось бы знать.
— Мне слова из тебя клещами тянуть? — не выдержала я.
— Слишком сложно, — задумчиво произнес Ник. — Если только они не хотят подсунуть тебя старикану в качестве утешительного приза на склоне лет. Вдруг сердце его дрогнет, а ты своими ласками разгорячишь хладеющую кровь. Тогда логично иметь возле него человека, которым легко управлять.
— Неужто он такой идиот?
— Ты себя недооцениваешь, — усмехнулся Ник. — Второй вариант мне совсем не нравится: ты едешь в качестве прикрытия.
— И что в том плохого? — не поняла я, потому что он неожиданно замолчал в самом интересном для меня месте.
