Элька поднимается, и они идут между рядов. Элькин взгляд цепляется за все, что попадается на пути, – пласт льда перед ковровой дорожкой, журналистка и переводчица, отбивающаяся от журналистки, – пора обедать; дама с бутербродом на картонной тарелочке, та самая, что объясняла по телефону, что не сможет, если срочно, – это дама из спорткомитета,
На тренировке появляется вдруг робость, ранее на льду не свойственная. Нет, Элька не падает, не спотыкается, но боится поднять глаза, оглядывается потерянно, всем уступает дорогу. Шнурует, перешнуровывает ботинки, разглаживает морщинки на платье, заходит наконец на прыжок, но раздумывает – не прыгает, выезжает, опустив голову…
Тренер лупил кулаком по колену. Ничего не действовало. Жалка была его ученица. Хоть бы не показывала, как раскисла.
Вокруг были девочки, отлично подстриженные, вся турнирная таблица, те, кого в ней называли «Ladies». Сверкали блестки. Сияли под искусственным светом коньки. И на тренировке «Ladies» выглядели нарядно.
Элька была в курточке: уже почти устала, а еще не разогрелась, рядом мелькнула Анне Витте в курточке и перчатках – каталась по краю, пробовала шаги. Фрау Эльза Залезски что-то говорила ей, и Анне Витте, не останавливаясь, все набирала скорость по кругу, сбросила перчатки, курточку, и, когда Элька снова повернулась к ней, она уже прыгала – полтора, два, два с половиной оборота – так же по кругу, не сбавляя темпа. Курточку и перчатки поймали вежливые мальчики, сидящие в первом ряду. Анне Витте работала и обращала внимание на кого-то, лишь когда нужно было разъехаться – чаще всего на пути попадалась Лизабет, – а Элька так сейчас не могла.
Дождались музыки, чтобы прокатать программу целиком. Начала Элька кисло, лишь обозначая прыжки, не прыгая, но потом отошла, все ее колючки растаяли. Радостное удивление начало подниматься: могу?
– Хорошо! – сказал кто-то удивленно и негромко.
Но она услышала. Ее вдруг качнуло, бросило в ту сторону, где раздался возглас, она легко присела в реверансе и ответила:
– Благодарю.
Тренер онемел. А Элька закончила прокат, точно уложилась во время и сразу же ушла со льда, сама не своя от какой-то отчаянной радости. На сегодня хватит. Слишком много всего. И конца тренировки Элька дождалась в автобусе. Свет в громадном красном автобусе был погашен, а кругом горели фонари, подъезд был освещен. С другой стороны стояли темные ели под снегом, и Элька сидела как в сказочном лесу.
