– И когда ты последний раз его видел?
– Три дня назад.
– Он говорил, что собирается сбежать?
– Да. Он сказал, что у него есть очень важное дело, требующее его срочного помешательства… ой, простите, вмешательства.
– А какое дело, он не уточнил?
– Нет. Он подарил мне книгу и ушел.
– А куда ушел, знаешь?
– Нет. Он не сказал, куда. Мы спали в одной палатке, а когда я проснулся, его уже не было, лежала только его книга.
– Можно взглянуть? – попросила я у Ловда книгу.
– Да, пожалуйста, – протянул мне малыш фолиант.
Я села поближе к костру, чтобы внимательнее пролистать книгу. И не зря – на полях было множество пометок и интересных замечаний по поводу написанного и магии вообще.
– Можно, я ее возьму на некоторое время, дня через три-четыре обязательно верну, честное слово. А пока, если хочешь, я могу тебе взамен дать почитать свою книгу.
С этими словами я достала из нашего с Ясной волшебного мешочка свою небольшую книжечку афоклизмов, которую всегда на всякий случай ношу с собой вместо визитки.
– Вот, бери, она называется «Аюрвреда».
Мальчик взял в руки книжечку и принялся ее листать, время от времени похохатывая. Но я уже переключила все свое внимание на старших, то есть на Труна и Блюма.
– Ребята, расскажите мне о Янате, я так понимаю, он бывал здесь частенько.
– Да, в последнее время он пропадал здесь сутками, – ответил Трун.
– И что он делал в вашем «крольчатнике»?
– Не знаем, он больше как-то с Ловдом дружбу водил. Нам-то что, у нас коммуна свободная: хочешь – приходи, не хочешь – уходи, никого не зовем, не жалеем, не плачем, не держим силой. Ну, крутится какой-то малыш – пусть себе крутится. Тем более что мы поначалу и не знали, что это сынок мадам Менс. Мы-то привыкли видеть его всегда во фраке, при бабочке, со скрипкой наперевес, или с книжкой по Теории Ограниченной Химии, или с пятисотстраничным томиком «Ментаболизма». А тут пацаненок в обычной одежде, с рогаткой за пазухой и совершенно диким взглядом. Лишь потом мы узнали, по его манере разговаривать и мыть руки перед дракой, что он отпрыск мадам Менс, но не прогонять же его.
– Вы ему что-нибудь рассказывали о жизни, так сказать?
– Ну… кое-что, – уточнил молчавший до этого Блюм, – он нас как-то спросил о нашей жизненной философии, вот мы ему и рассказали о ней в общих чертах.
– А мне можете рассказать, тоже… в общих чертах?
– Конечно, мы не делаем из этого секрета. У нас несколько правил, которые приятны даже младенцу и ежику. Вот они: делай, что хочешь, ешь, что хочешь, одним словом – что желаешь, то желай, но только во всем, что бы ты ни делал и желал, должна присутствовать любовь. Вот и все наше кредо.
