– Что же в вас страшного? – искренне удивилась я.
– Как? Разве вам не страшно?! – еще более искренне удивился «силуэт».
– А что, уже надо бояться? – совершенно искренне переспросила Ясна.
– Ну, не знаю… обычно… Ах, я, кажется, понял. Вы, наверное, ожидали увидеть ужасного монстра с драконьей головой, чудовище с клешнями вместо рук, клыками, с которых стекают капельки невинной крови младенцев? Нет. Это все в прошлом, это стилистика средневековья. Сейчас современные черные маги работают куда изящней и изощренней! Будь я таким, каким вы меня ожидали увидеть, то дети давно бы уже отстрелили меня из рогаток. Нет. Я действительно заколдован. На самом деле я выгляжу не так. Асмодея превратила меня в красивого юношу, поэтому меня все и боятся, ведь еще с пыльной древности известно, что красота убивает, а кто же в наше время хочет быть убитым? Вдобавок ко всему, она изменила мое лицо, и теперь оно похоже на лицо жестокого тирана Устрена Пятого Безжалостного, жившего несколько недель назад. И люди, видя меня, думают, что он восстал из мира мертвых и снова начал творить свои тиранства и злодейства. Вот народ и боится: кто при встрече со мной разбегается по сторонам, а кто и камнем норовит бросить или осиновый кол в грудь, а порой, простите, и в задницу, вбить. Есть еще и смельчаки, что и на костер не прочь бы меня затащить, прокоптить да засолить в бочки. Сейчас это модно и престижно – на свадьбах или поминках есть «Чудовища в томате». Вот я и брожу по ночам, чтоб людей не видеть и себя не показывать.
– Как зовут тебя? – шепотом спросила Ясна, незаметно перейдя с незнакомцем на «ты».
– Когда-то меня звали Омлат принц Меланхольский.
– Но за что же Асмодея совершила с вами такой непростительный поступок? – поинтересовалась я у несчастного юноши.
– Ах, сударыни, это очень печальная история. Немало слез вы прольете, прежде чем дослушаете до конца. Но смею ли я занимать ваше внимание на столь долгий срок? Уже поздно, и благородным синьорам пора спать, а я, монстр печального образа, точнее, простите за каламбур, печального образинства, не смею вас задерживать. Лучше я снова отправлюсь бороздить просторы этого дремучего леса, неукротимо и бескорыстно храня в сердце своем бездонную и бездумную тоску о светлом мире…
Мы с малышкой и не ожидали такого высокого слога от Омлата, поэтому в один голос ответили:
– О Омлат! У нас еще есть время перед сном, и мы очень хотели бы выслушать твою трагическую, душеощипательную историю, прежде чем ты снова отправишься в свое одиночное плаванье по этому дремучему лесу!
