— Тогда я или другие представители моего вида придумают новую уловку.
— Если до того не умрете с голоду, — с мрачным удовлетворением сказала Харриет.
Бидж порадовалась, что идти им предстоит не особенно долго.
Дорога оказалась даже короче, чем она думала: когда они обошли утесы над рекой, откуда открывался великолепный вид на раздольные воды, Бидж непонимающе таращила глаза на побитый грузовик секунд десять, прежде чем поняла, что это ее собственный фургон.
К рулю оказалась прикреплена записка: «Бак полон, двигатель я прогревала каждую неделю. Ключи зажигания на месте. Фиона».
— Прошу прощения, — сказала Харриет, беззастенчиво читая записку через плечо Бидж. — Это Фиона Беннон? Она здесь?
— О да. — Бидж хмурилась, глядя на записку.
— Надо же! Значит, она все-таки нашла дорогу. Она просила меня дать ей совет, как это сделать, но я отказалась. Ее проект был слишком расплывчат, вряд ли ей удалось бы добиться результатов. — Ну, некоторых результатов она добилась, — пробормотала Бидж.
Грифон насмешливо взглянул на нее.
— Что тебя раздражает больше — то, что она ведет себя не так, как ты ожидала, или что наконец ты встретила кого-то, не уступающего тебе сообразительностью?
Бидж покачала головой.
— Она очень сообразительна. Дело просто в том… — Она искала оправдания своим чувствам, сознавая, что оба предположения грифона верны. — Мне хотелось бы точно знать, что она выкинет в следующий раз.
— Ну, это просто. — Грифон прикрыл клюв лапой, пряча улыбку. — Она обязательно заглянет, чтобы удостовериться: ей удалось удивить и разозлить тебя.
Это было правдой, подумала Бидж. Двигатель завелся с первой попытки; они поехали по склону, оставив позади маленькое облачко выхлопных газов. Поездка оставила у Бидж чувство ностальгии. За все время, проведенное ею на Перекрестке, только эта часть дороги оставалась неизменной: она извивалась между скал, пересекала долины, уходила в холмы и наконец выводила на равнину; там лежал перекресток нескольких дорог у подножия единственной возвышенности, на вершине которой скалы окружали два пруда и здание.
По склону холма вилась тропинка. Поднявшись по ней, они увидели знакомый земляной вал и русло, ведущее от верхнего пруда к нижнему; поток вращал мельничное колесо около гостиницы.
Никто не вышел, чтобы встретить их. Бидж осторожно открыла входную дверь и замерла на месте, услышав неожиданный щелчок.
Из темноты донеслось потрескивание, потом монотонный голос, которому важность момента вернула польский акцент, произнес: «Добро пожаловать в восстановленную гостиницу» Кружки «. Мы приложим все усилия, чтобы обслужить вас так, как это было принято у нас раньше, и просим вас соблюдать те же, что и раньше, правила: считается невежливым высмеивать чью-то расу, мир, вид или специфические части тела…»
