В ее интонациях чувствовался местный выговор с характерным растяжением слогов. Она была двадцатитрехлетней дочерью джентльмена-фермера и помолвлена с другим фермером-джентльменом. Вилли очень надеялся, что ее избранник не склонен чуть что покрываться синяками. Девица была зубастая, как щука, но если удавалось вытерпеть ее игривые увертюры, то затем ты уже не раскаивался.
— Погоди-ка, Кэрол, — сказал он и, откатившись на свою половину кровати, взял трубку телефона на столике.
— Алло.
— Это я, Вилли. Ты с параллельного телефона?
— Привет, Принцесса, — сказал он, и в голосе его появилась теплота. — Нет, я с главного, в спальне. Все остальные отключены.
— У тебя кто-то есть?
— Да, но это все так, пустяки. Коротаем время.
— Боже, Вилли, она не придет в восторг от такой оценки. — Модести рассмеялась. — Ну да ладно, я буду говорить, а ты соответственно реагируй.
— Договорились, Принцесса.
Модести говорила спокойно и уверенно несколько минут, а Вилли поглощенно слушал. Для того, кому случилось бы подслушать ее речь, текст показался бы какой-то головоломкой, потому что Модести пользовалась жаргонным винегретом из французского, арабского и английского, но для Вилли это все было ясно и понятно.
В какой-то момент он присвистнул и сказал, усмехнувшись:
— Надеюсь, ты права, Принцесса. Очень было бы мило заодно свести кое-какие счеты. А то нам тогда пришлось пойти на попятный, а для меня это как заноза.
Позже он сказал:
— Ясно. Привози его часиков в восемь. Только скажи, как мне все обставить.
Он выслушал ответ и хмыкнул:
— Ладно, Принцесса, все в порядке. Ты мне совершенно не помешала, о чем речь!
Вилли Гарвин положил трубку и, закинув руки за голову, с довольным видом уставился в потолок. Лишь когда он потянулся за сигаретами на столике, то вдруг почувствовал, что в комнате произошли некоторые изменения.
Он стал воскрешать в сознании те шумы и шорохи, которые едва долетали до него в последние минуты, а именно: скрип кровати, шелест чулок и нижнего белья, сердитое бормотание, суетливые движения, щелканье застежки на сумке и хлопанье двери, а затем цокот каблучков по коридору.
Вилли сел в постели и с удивлением стал оглядывать пустую комнату.
— Кэрол! — негодующе воскликнул он. — Кэрол! Но ее и след простыл.
