— Весь внимание.
— Кем все-таки был тот убитый в кафе разведчик?
— Объясняю. Он — бывший связной одного из ликвидаторов в Европе. Каким-то образом ему удалось раздобыть адреса самих ликвидаторов. Этот список я у него купил.
— А почему его убили, а нас оставили в живых?
— Две версии. Либо киллер не знал, кому именно должен был передать секретные материалы этот несчастный. Либо киллер пришел за ним по каким-то еще стародавним делам.
— Ну, а те, что пытались нас взять у кафе?
— Вот они, кстати, могут быть конкурирующей структурой.
— Какой-какой?
— Леша, в деле разведки иногда не знаешь, кто именно тебе противостоит. Это как раз и есть такой случай. Наверное, кто-то решил убрать всех связных и устранить тем самым угрозу для лидеров НАТО. Киллер вполне может принадлежать к какой-нибудь иностранной разведке. А вообще, давай оставим разговоры на потом.
Мы въехали в Париж.
* * *
Небольшой отельчик «Блэк стоун», где мы остановились, находится на рю Амстердам. Или, проще сказать, на улице Амстердамской, в центральном округе столицы. У парижского отеля было почему-то английское название. «Черный камень».
Его хозяйка, бойкая дама мадам Риволье, всегда была ярко, но со вкусом накрашена, ходила в короткой юбке, черных колготках, в туфлях на высоком каблуке и белой блузке. Судя по лицу и рукам, эта мадам выглядела где-то на тридцать пять, максимум сорок годков. Она всегда была очень приветлива, балагурила с постояльцами отеля. Ни один гость не оставался у нее без внимания. И стоило только к ней обратиться, как она хваталась за решение любого вопроса и доводила его до конца.
Не погрешу, если скажу, что мадам Риволье произвела на меня огромное впечатление. Особенно когда профессор раскрыл мне ее маленькую тайну:
— Как ты думаешь, сколько лет этой тете?
— Лет тридцать—тридцать пять, — пощадил я даму.
— Шестьдесят один год!
— Не может быть!
— Может. Вот что делают с женщиной необременительный труд, хорошая жизнь и великолепная косметика. Хотел бы ты, чтобы и твоя жена выглядела так же в шестьдесят лет?
— Еще как хотел бы!
— Тогда вези свою супругу в Париж. Это место, где должны жить все хорошенькие девушки на свете.
* * *
Весь день я отсыпался. Уютная кровать и мягкая постель…
Проснувшись к вечеру, первым делом взял с тумбочки пульт и послал сигнал телевизору. По «ящику» — выпуск новостей. Ведущая лопотала так быстро, что я понял от силы две-три фразы. Несколько лет назад я довольно свободно говорил по-французски, но служба в Вооруженных силах и последующие события вымели из моей памяти большую часть словарного запаса. Я вздохнул: придется восстанавливать навыки.
