— Мы, бедные изгнанники, мадам, — чопорно отозвалась графиня, — выражаем нашу признательность Англии, подчиняясь желаниям монсеньера.
И обе дамы вновь присели в реверансе.
Тем временем принц обменялся несколькими любезными словами с юным виконтом.
— Счастлив познакомиться с вами, мсье виконт, — сказал он. — Я знал вашего отца, когда он был послом в Лондоне.
— Ах, монсеньер! — ответил виконт. — Тогда я был маленьким мальчиком, а теперь я обязан чести этой встречи нашему покровителю, Алому Пимпернелю.
— Тише! — быстро шепнул принц, указывая на Шовлена, который стоял немного поодаль, наблюдая за Маргерит и графиней с саркастической улыбкой на тонких губах.
— Нет, монсеньер, — отозвался он на жест принца. — Умоляю не удерживать виконта от выражения признательности. Название этого красного цветка отлично известно мне и всей Франции.
Принц внимательно посмотрел на него.
— Право, мсье, — промолвил он, — Возможно, вы знаете о нашем национальном герое больше нас? Быть может, вам даже известно, кто он? Взгляните! — добавил его королевское высочество, оборачиваясь к группе женщин. — Все дамы не сводят с вас глаз! Вы завоюете прочную популярность среди прекрасного пола, если удовлетворите их любопытство.
— Монсеньер, — почтительно произнес Шовлен, — во Франции ходит слух, что ваше высочество может, если только пожелает, дать исчерпывающее описание этого загадочного полевого цветка.
Говоря, он бросил взгляд на Маргерит, но она бесстрашно встретила его, не обнаружив признаков волнения.
— Нет, друг мой! — ответил принц. — Мои уста на замке, а члены Лиги ревностно охраняют секрет их предводителя, так что его прекрасные поклонницы должны удовлетвориться обожанием тени. В Англии, мсье, одно только имя Алого Пимпернеля вызывает всеобщий энтузиазм. Никто его не видит за исключением преданных помощников. Мы не знаем, высокий он или низкорослый, блондин или брюнет, но не сомневаемся, что он храбрейший человек во всем мире, и гордимся тем, что он англичанин.
— Ах, мсье Шовлен! — добавила Маргерит, с вызовом глядя в непроницаемое лицо француза. — Его королевскому высочеству следовало бы упомянуть, что мы, женщины, думаем о нем как о легендарном герое. Мы обожаем его, носим его эмблему, дрожим за него, когда он в опасности, и восхищаемся им в час победы!
Шовлен молча поклонился принцу и Маргерит, не сомневаясь, что целью обеих речей было выразить ему презрение и бросить вызов. Принца Уэльского — любителя праздных развлечений — он в свою очередь презирал, а красавицу с цветками из бриллиантов и рубинов в золотистых волосах крепко держал в кулаке, и потому мог позволить себе молча ожидать дальнейших событий.
