Да, вот он внутри этого пластика, выглядит, будто собрался двигаться или говорить. Рядом с ним эти два чужака, посматривающие с самодовольными улыбками.
— Где это было снято? — спросил он у Чурана. Чуран ухмыльнулся. — Не было, а будет, мистер Найсмит. Вы будете с нами в будущем и эта фотография будет сделана именно там. Как видите, спорить не о чем. — Он захихикал, и к нему присоединилась Лолл. И грубый, хрюкающий смех был настолько неприятен Найсмиту, что он сунул фотографию в карман и ушел, не оглядываясь.
Теперь же, разглядывая ее снова, он был вынужден поверить. Фоном служила комната, которая была непохожа на все, что он когда-либо видел раньше. Стены были отделаны полосами из какого-то материала ярко красного цвета и цвета слоновой кости, которые по краям снимка выглядели размытыми и нечеткими, хотя в остальной части фото резкость была хорошей. В комнате стояли кресла и столы незнакомой формы.
Всеми внутренностями он чувствовал, что комната не принадлежала к этому месту и времени. Либо он с этими существами посетил прошлое, тот темный период, к которому относятся первые тридцать один год его жизни… Либо Чуран говорил чистую правду: это был снимок того, что еще должно будет произойти — фотография из будущего.
Если эти существа могут возвращаться из будущего в настоящее время… если возможно проецирование пистолета, который он видел в своей комнате… тогда почему это невозможно с фотографией?
Но если все так, то как он сможет скрыться?
Он в одиночестве пообедал, потом пошел в кино, но после получаса обнаружил, что не имеет никакого представления, что же он, собственно, смотрит.
В эту ночь ему снился сон.
Во сне он проснулся от ощущения опасности.
Зевая, он с трудом распрямил конечности. Высокий механический голос громко верещал: «Атака! Атака в Пятом секторе! Охране подъем! Атака! Атака!»
Вокруг него в большом сферическом отсеке его товарищи пробуждались от сна и, извиваясь в воздухе, хватались за оружие. Автоматы и другие защитные устройства, плавающие у внешних стенок отсека, безостановочно вращались, сверкая красными глазами линз.
Картина была настолько четкой, что Найсмит принял ее без малейших сомнений. В действительности он никогда не был Найсмитом, это ему только снилось. Он был Даром из касты Развлекателей, и в настоящий момент пытался сообразить, что к чему. Он участвовал в тридцатичасовом патруле в Восьмидесятом секторе, и, казалось, только-только уснул, когда поднятая роботом тревога разбудила его.
