Присутствовавшие в комнате телеметрии, оживленно переговариваясь и бросая косые взгляды на репортера, потянулись к лифтам. Ла Рок стоял неподалеку от Кеплера и Мартин, гордо демонстрируя решимость опровергнуть выдвинутые против него обвинения. Скорбная мина великомученика комично контрастировала с его пухлой физиономией.
В зале кроме этой троицы оставались еще лишь Джейкоб и двое сотрудников базы. Все молча стояли у дверей в ожидании лифта. Вдруг величина гравитационного поля резко изменилась. Джейкобу, успевшему забыть о распоряжении Хелен на этот счет, на мгновение показалось, что пол уходит из-под ног.
Перепады гравитации не были так уж необычны – на многих участках базы искусственной гравитации вообще не было. Но переход обычно осуществлялся при пересечении границы области, контролируемой стасис-полем, что само по себе было привычно, хотя и не слишком приятно. И не так обескураживало. Сейчас же все произошло слишком неожиданно. Джейкоб с трудом устоял на ногах.
В этот момент Ла Рок вдруг кинулся к Кеплеру, все еще не расстававшемуся со злополучной камерой. Мартин пронзительно вскрикнула. Один из сотрудников попытался перехватить репортера, но, получив сильный удар в лицо, отлетел в сторону. Ла Рок в акробатическом прыжке выхватил камеру из рук ошеломленного Кеплера и помчался по коридору. Джейкоб и второй сотрудник кинулись вслед.
На мгновение Ла Рок обернулся. Острая боль пронзила плечо Джейкоба. Он резко нырнул вниз, уходя от второго выстрела глушителя. В голове вдруг что-то лопнуло, и знакомый голос деловито сообщил:
– Не лезь, приятель, теперь это моя игра.
Он стоял и ждал. Им владело сильнейшее возбуждение, но чувствовал он себя просто отвратительно. Пришлось остановиться, чтобы перевести дыхание и прийти в себя.
В тускло освещенном туннеле он был совершенно один. Плечо саднило. Глубочайшее удовлетворение, владевшее им еще мгновение назад, постепенно уступало место растерянности. Он огляделся и глубоко вздохнул.
– Итак, дружок, ты решил, что можешь обойтись и без меня? Ты заявил, что это твоя игра? – Он не узнавал свой голос. Плечо болело все сильней.
Джейкоб не понимал, каким образом его второй половине удалось вырваться на свободу. Более того, произошло нечто совсем из ряда вон выходящее: его второе «я» попыталось действовать самостоятельно, без поддержки основной личности. Но что-то помешало мистеру Хайду, и он оставил свою затею, вновь укрывшись в дальнем углу подсознания Джейкоба.
