В конце концов она поняла, что ни увещевания, ни слезы не могут изменить моего решения и что, даже обратись она в полицию, я все равно сбегу, так что лучше отпустить меня и дать денег на дорогу.
— Ты жестокая, Эйольта, — сказала она.
— Не моя вина, что я родилась крылатой среди бескрылых, — возразила я.
Кажется, мама поняла это как личный упрек, хотя я вовсе не это имела в виду.
Наконец сборы были закончены; я оделась и спустилась по лестнице, по которой мне столько раз доводилось сбегать во двор. Отчим так и не пришел в сознание, и я не стала заходить в его комнату. Во-первых, это было бессмысленно, а во-вторых… я боялась, что это может поколебать мою решимость. Точно так же я не окидывала взглядом стены, портьеры, старинные картины, не пыталась сохранить в памяти каждую частицу этого дома — нет, я старалась делать все так, словно уезжала на обычную загородную прогулку. Я вышла во двор и вывела Йарре из тйорлена. Он возмущенно фыркнул, выражая недовольство холодом и снегом, щекотавшим ему нос, но, пройдясь лихим аллюром вокруг двора, повеселел — все-таки это было приятнее, чем простоять всю зиму в сарае.
Мы с мамой обнялись — если вам когда-нибудь доведется обнимать крылатого, берите его за плечи, а не за крылья, — потом некоторое время стояли молча.
— Ты хоть вернешься? — спросила она наконец.
— Да, — ответила я.
Мы обе знали, что это неправда.
Я снова почувствовала влажное тепло в глазах и, поспешно отвернувшись, направилась к тйорлу. Словно поняв мое настроение — а может, просто желая поскорее согреться, — Йарре сразу же припустил крупной рысью. Я не оглядывалась, а спустя буквально несколько секунд это уже и не имело смысла — снег, валивший большими белыми хлопьями, скрывал все кругом подобно густому туману. Наверное, он очень быстро замел мои следы в переулке…
Вечером этого дня я впервые в жизни заночевала в придорожной гостинице. Наутро, проснувшись в незнакомой постели, я в первый момент не могла понять, где нахожусь; лишь подойдя к окну и выглянув во двор, где на истоптанном снегу двое слуг запрягали в сани бурого тйорла, я все вспомнила и, кажется, только в этот момент действительно поверила, что уехала из дома навсегда.
Первые дни пути обошлись без неприятных приключений — хотя и без них поводов для мрачных раздумий у меня было предостаточно. Я не просто покинула родной дом; я уехала, не зная, что будет с отчимом, к каким выводам придет следствие относительно Ллуйора… Даже природа не радовала — сырой холодный ветер, мокрый снег, унылые зимние пейзажи — как это все не походило на счастливые летние дни, когда мы с Йарре уносились прочь от города! Теперь я была от Йартнара уже во много раз дальше, чем во время самой дальней из тех прогулок…
