Миссис Томпсон повернулась и побрела назад. Но, сделав несколько шагов, оглянулась; Гордон прочел в ее взгляде смущение и желание разрешить загадку.
— На самом деле вы не почтальон, не правда ли? — быстро спросила она.
Он с улыбкой поправил на голове фуражку с начищенной медной кокардой.
— Вот принесу вам письмо-другое, тогда и узнаете наверняка.
Она угрюмо кивнула и засеменила прочь по выщербленному асфальту. Гордон смотрел ей вслед, пока она не скрылась за поворотом, а потом зашагал на запад, вниз, к побережью Тихого океана.
Баррикады давно обезлюдели. Стена поперек шоссе номер 58, возведенная на западной окраине города Окридж, превратилась в груду бетонных обломков, переплетенную арматурой. Сам город тоже безмолвствовал. Во всяком случае, восточная его часть была мертва.
Гордон глядел на асфальт главной улицы, изучая по воронкам на нем недавнюю историю. Здесь разыгрались две, а то и три схватки. В центре зоны наибольших разрушений сохранился фасад с надписью «Клиника неотложной помощи». На верхнем этаже гостиницы остались нетронутыми три окна, которые сейчас яростно отражали утреннее солнце. Однако даже там, где разбитые витрины магазинов были заколочены досками, замусоренные тротуары усеивало битое стекло.
Гордон, собственно, и не ожидал застать здесь более благополучную картину, однако чувства, с которыми он покидал Пайн-Вью, какое-то время еще жили в его душе, и он очень надеялся набрести на новые островки мира, особенно тут, в плодородной долине реки Уилламетт. Окридж вряд ли мог выжить, но он мечтал что найдет хоть какие-то признаки возрождения, которые не дадут угаснуть его оптимизму, — скажем, следы продуманных усилий по восстановлению нормальной жизни. Если здесь, в Орегоне, существовало подобие индустриальной цивилизации, то в таком городе, как Окридж, должны были бы прибрать к рукам все, что могло пригодиться умелым людям.
Однако в двадцати метрах от своего наблюдательного поста Гордон увидел развалины заправочной станции с обильно рассыпанными по замасленному полу гаечными ключами, плоскогубцами и разноцветными пучками проводов. Ни разу не использованные покрышки по-прежнему висели над подъемником.
На этом основании он заключил, что с Окриджем случилось худшее, что могло случиться, — во всяком случае, с его точки зрения. Все необходимое для машинной культуры присутствовало здесь в большом количестве, однако так никого и не заинтересовало и давно мирно ржавело, что говорило об отсутствии поблизости каких бы то ни было признаков общества, опирающегося на технологию. Зато ему придется пройти тем же путем, каким прошло до него полсотни волн мародеров, чтобы откопать что-нибудь, пригодное для одинокого путника, как он.
