Получаю как-то из своего родного города (называть его не стану, сами поймете почему) приглашение на юбилей школы, в которой я училась. Никого из близких на родине не осталось, с подружками я не переписывалась. Но тут загорелась желанием увидеться, детство вспомнить. Выслала деньги за два лица (за себя и мужа) для участия в праздничном банкете. Через месяц мы с боем вырвали у начальства два дня отгулов и поехали.
На торжественную часть в актовом зале опоздали. Вышло с корабля на бал, то есть с вокзала прямо в ресторан. Про объятия, встречи, слезы умиления пропущу, так как они прямого отношения к теме не имеют.
Один из наших одноклассников (и единственный, замечу), Андрей Полынцев, за пятнадцать прошедших лет разбогател, став бизнесменом. Выступил спонсором и оплатил холодные закуски на банкете. О чем было несколько раз упомянуто, хотя скудные овощные салатики и пересоленная рыба того не стоили.
У меня с Андреем был школьный роман. Уточняю — не первая любовь и не буйство чувств, а глупый детский романчик, по моей инициативе быстро закончившийся. Первая и единственная моя любовь — муж Олег.
Как назло, увидев меня, Андрей вновь воспылал. Постоянно приглашал танцевать, уводил в сторону и шептал: “Танька, помнишь, как мы на чердаке целовались? Танька, ты и сейчас потрясающе выглядишь! Танька, тряхнем стариной?”
Отвязаться от него было трудно. Андрей слова “нет”, как отказ, не воспринимал. Поэтому, наверное, и преуспел: всегда по жизни двигал как танк, не обращая внимания на то, что под гусеницы попало.
Олега, естественно, не радовали напор и натиск бывшего моего воздыхателя. Муж сидел за столиком мрачнее тучи и уж очень часто прикладывался к рюмке.
Вечер между тем катил по программе. Выступали учителя, директор школы, ребята вспоминали смешные истории и проделки. И вдруг ведущий (преподаватель физкультуры, как и прежде краснобай) говорит в микрофон:
— Мы очень рады и горды тем, что наша землячка, наша Таня Кривоносова, составила счастье, не побоюсь этого слова, выдающемуся артисту России Олегу Янковскому! Знай наших девушек!
Я обомлела, народ к нам развернулся и принялся в ладоши хлопать.
Дальше — хуже. Мой Олег встает и нетвердой походкой двигает на сцену.
Андрей, желая воспользоваться моментом, принялся тянуть меня за руку для “важного разговора” в фойе. Я отдернула руку, в сердцах рявкнув: “Катись к черту!” — и со страхом следила за мужем. Забирается по ступенькам, подходит к микрофону. Думаю, сейчас будет ясность вносить. Так мне его стало жалко, бедолагу! Начнет говорить, половину слов и букв проглотит, никто его не поймет.
