Там стояло несколько человек, и один из них, ожесточенно жестикулируя, в чем-то убеждал собравшихся. Это напоминало экклесию в свободных эллинских городах.
— Что обсуждают граждане Диоскурии? — спросил Митридат.
— Пойдем послушаем! — с улыбкой отозвался кормчий.
Чувствовалось, что он не раз присутствовал на подобных сборищах.
Подойдя ближе, Митридат понял свою ошибку. Это не экклесия, а торг. Курчавобородый эллин в темной широкополой шляпе был не оратором, доказывавшим преимущество демократии перед тиранией, а работорговцем. Об этом красноречиво свидетельствовал бич в его правой руке. Иногда он поворачивался и рукояткой прикасался к груди или ногам выставленных на продажу рабов.
— Соан Гитам. — Он ткнул бичом в плечо смуглого юноши со злобно сверкавшими глазами. — В бегах не был. Послушен, как ягненок.
Толпа зашумела.
— Брось врать! — выкрикнул кто-то. — Знаем мы соанов!
— Может охранять дом и молодую супругу, — не смущаясь, продолжал работорговец.
На лицах показались улыбки. Покупатели начали понимать, что работорговец шутит. Соаны славились своей воинственностью и непокорностью.
— Мосх Гарс, — представлял работорговец следующего невольника.
Это был верзила с рыхлым телом. Из-под колпака выбивались до половины спины длинные и прямые, словно лошадиная грива, волосы. Несчастный устало и равнодушно смотрел па толпу, ожидавшую новой шутки.
— В работе, как огонь. Не надо подгонять!
Толпа покатывалась со смеху. Не было рабов ленивее мосхов.
— Эллин Неоптолем!
Митридат едва не вскрикнул от удивления. На помосте стоял Алким. Но почему на нем вместо хитона и гиматия фартук, спускающийся с пояса до колен? И как он здесь оказался? Неужели в то время, пока Митридат с Гриллом разглядывали горцев, Алкима успели схватить? Митридат готов был кинуться к помосту, но на его плечо легла чья-то рука. Оглянувшись, он увидел Алкима. Митридат не успел опомниться, как тот, расталкивая толпу, кинулся к помосту. И вот они рядом. Два брата, два близнеца. Они заключают друг друга в объятия, плачут, не стесняясь толпы.
Над агорой пронесся вопль.
— Диоскуры! Диоскуры! — ликовала толпа.
Митридат был напуган этим внезапным восторгом толпы, сменившим ее сонное равнодушие.
— Что случилось? — спросил он у Грилла. — Почему кричат эти люди? Что им нужно?
Кормчий не отводил глаз от помоста.
— Они просто приняли братьев за Диоскуров. Им кажется, что божественные близнецы возвратились в основанный ими город.
— Теперь они захотят оставить их у себя?
