– За Васильева меня Казанский уже просил. Что-то этот генерал слишком озабочен своей недвижимостью. Уж не он ли покровительствовал банку и дал ему возможность полтора года после банкротства работать, чтобы окончательно украсть и зарыть деньги рядовых вкладчиков?
– Все может быть. Генерала только два месяца тому назад отправили в отставку.
– Я кое-что интересное нашел в банковских документах, думаю, когда обнаружатся Долгалев и Козлов, они мне много интересного расскажут.
– Дай Бог тебе распутать это дело. Что-то вокруг него уж слишком много трупов. Может, тебе охрана нужна?
– Ну, Костя, это смешно! Мне – охрану! Лишнее…
– Но, прошу тебя, будь осторожен. Заметишь что-нибудь подозрительное, немедленно сообщи. И не стесняйся. Гена Арбузов тоже, поди, ничего не боялся… Видишь, чем кончилось!
Турецкий взглянул на часы – пора было уходить. В это время у Меркулова зазвонил телефон. Хозяин кабинета поднял трубку, а «важняк», чтобы не мешать ему, тихо удалился.
Наталья Геранина была молода и хороша собой. Черная юбка и тонкий свитерок того же цвета только подчеркивали ее стройную фигуру, тонкие правильные черты свежего лица и красивые выразительные глаза. Турецкий невольно залюбовался ею.
– Слушаю вас, – строго взглянув, сказала Наталья.
– Как чувствует себя ваш муж?
– Плохо. В сознание пока так и не пришел. После разговора с вами опять поеду к нему.
– Сочувствую вашему горю. Вы знаете, я как раз сегодня должен был… – Турецкий запнулся, не решаясь произнести слово допросить, но понял, что с этой женщиной лучше не лукавить. – Словом, провести допрос. Но случилось это несчастье. Очень сожалею, что не смог встретиться с ним раньше. Поэтому вынужден теперь, не откладывая дела до будущих времен, обратиться к вам, возможно, вы хотя бы частично ответите на мои вопросы. Наш разговор я должен официально зафиксировать. Надеюсь, вы не будете возражать?
– Ни в коем случае. Делайте свое дело.
– Хорошо, – ответил Турецкий, доставая чистые бланки протокола допроса свидетеля. – Начнем. Прежде всего меня интересуют обстоятельства теракта. Скажите, пожалуйста, не было ли перед этим каких-либо угроз вашему мужу?
– Думаю, что если ему кто-то и угрожал, он вряд ли сказал бы мне об этом. Андрей всячески ограждал меня от внешней жизни, он считал себя достаточно сильным человеком и, конечно, представить не мог, что с ним так обойдутся.
– И вы ничего не замечали в его поведении? К примеру, раздражительности, беспокойства, суеты, неуверенности?…
