Руки у Виктора были скованы наручниками: но он, зажав лицо ладонями, изо всех сил сжимал виски, чтобы болью отвлечься. Но и это не помогало.
– Ну может, еще пригодится, – пробурчал сам себе вполголоса. – Если успеет. А может так случиться, что и не пригодится…
– Молчать! – издали крикнул на него охранник. И подумал: «Молится, старый козел, что ли? Рановато. Обычно они в подвале наорутся как следует… Так, что уши от них устают… А потом затихают… Когда уж все! Понятно, что минута осталась. Тогда только молиться начинают. Вспоминают… А так… надеются еще на что-то. Ему глаз ножницами вырезаешь, а он второй жмурит, чтоб спасти… Значит, надеется. Что пригодится. И этот малахольный… Загодя молится. Нехорошая это примета. Не будет от него толку. Знаю я таких…»
С улицы донеслись невнятные возгласы и урчание машины.
Услужливый Пашка пробежал через комнату и выскочил во двор встречать хозяина.
– Надо Антону сказать. – Охранник вытащил из кармана мобильник. – Антон! Жора, вернулся. Спускайся к нам.
Шишков в яростном отчаянии вскочил на ноги.
– Сидеть! – гаркнул ему охранник.
В комнату вбежала Наталья и кинулась к мужу:
– Все в порядке! – Она крепко обняла его и хотела незаметно сунуть ему пистолет за пазуху, но вдруг подумала, что несчастного Виктора могут еще пытать, разденут…
– Отойди от него! – подскочил Пашка и оттолкнул ее от Шишкова. – Ты что ему сунула? А ну покажи!
Он задрал Виктору скованные руки за голову и ощупал его всего.
– Ничего я ему не сунула! – кричала Наталья. – Отпустите его! Он же раненый, много крови потерял. Дайте я его перевяжу.
Она еле удержала пистолет за пазухой…
– Отойди, сучка, не нервируй меня, – прохрипел Пашка. – Получишь по хохотальнику. Тебе это надо? Зубы пластмассовые, глаз стеклянный?
– Что у вас там случилось? – сурово спросил жену Виктор. – Говори!
– Ничего не случилось! Успокойся. Абсолютно ничего.
«Сам стоит на краю пропасти, возле самой смерти, а думает бог знает о чем! Вот ведь чудак!» – думала она.
– Отхлынь! – рявкнул на нее охранник.
В комнату в сопровождении охранников вошли угрюмые братья Трофимовы.
Шишков в ярости рванулся им навстречу.
– Да пошел ты! – махнул рукой на Виктора старший брат Жора. – Тоже мне сокровище… Но еще не вечер, как говорят поэты.
Конечно, он не стал распространяться, что его остановило на самом деле.
– Лучше бы уж дала. – Младший Антон вплотную подошел к Наталье и сверху придавил ее затылок тяжелой ладонью. – Мы бы тебя сразу и списали. А в таком случае… Придется еще работать. Где печать, с-сучара? – Он широко размахнулся, чтоб ударить со всей силы, но руку его перехватил Жора.
