– Первым делом – к жене и детям. И еду немедленно. А отметить мое освобождение всегда успеем! – отшучивался он.
– До встречи, – протянул Супруну руку Александр.
– Во-он стоит твоя машина, – указал на «Волгу» Макеев. – С охраной.
– Не обижайтесь, но охранять Федора Степановича пока будут они, – кивнул на штатских Турецкий. – Выделите им еще один автомобиль, Никита Ильич.
– Пусть садится в мою, – ответил Макеев и, дождавшись, когда Супрун и охранники отошли, обратился к Турецкому: – Ну а каковы ваши планы?
– В Ставрополе, говорят, славится хороший кабачок под названием «Вдали от жен»? – улыбнулся Александр.
– Местечко известное, – рассмеялся Макеев. – Но там вы побываете. А сейчас, быть может, все-таки к губернатору?
– Как вы считаете, Григорий Анисимович, поедем? – обернулся к прокурору Турецкий.
Власенко молча пожал плечами, мол, хозяин – барин.
– Я почему спрашиваю. Дела-то, как принято говорить, у прокурора! – пошутил Александр.
– Следственные дела у меня, – не приняв шутливого тона, очень серьезно ответил Власенко. – Они в любую минуту будут переданы вам.
Надо сказать, что Григорий Анисимович Власенко здорово напоминал прокуроров из криминальных романов девятнадцатого века. Они там изображены, как правило, сухими, высокими, мрачноватыми, но в душе добрыми, любящими детей и жену. Неизвестно, каким любящим отцом и мужем был прокурор Власенко, о своих семейных делах он помалкивал, но внешне он имел сходство с прокурорами из этих самых романов девятнадцатого века. Высокий, худой, в очках, одетый в форму прокурорского генерала, он всем своим видом внушал уважение, а то и страх людям простым, далеким от юридической казуистики. Робели перед прокурором и подчиненные, хотя он никогда никого не обижал по службе, принимал решения, строго следуя закону, и решения его были справедливы, хотя порой и жестки.
– Александр Борисович вкратце ознакомлен немного с происшедшим, – вступил в разговор Чирков.
– Все следственные дела в крайпрокуратуре. Оперативные материалы в ФСБ и УВД, – суховато ответил Власенко.
– Я ознакомил Александра Борисовича, естественно лишь в общих чертах, – уточнил Чирков. – Но без деталей.
– Мы беседовали, – подтвердил Турецкий. – Я так понял, что Николай Михайлович ожидает нас?
– И думаю, с нетерпением, – заметил Макеев. – Обидно, что отказался Федор Степанович…
– Его понять можно, – перебил Турецкий. – Едем. Нехорошо обижать хозяина края.
– В эту машину, пожалуйста, – указал на белый «мерседес» начальник местного ФСБ.
