Воспользоваться украденными деньгами компьютерный мошенник мог только за границей, куда он и отправился. В марте 1995 года Левина арестовали при попытке въехать на территорию Велико-британии. Агенты ФБР после ареста были неприятно удивлены первым заявлением Левина: «Я все время находился в Петербурге и никакого отношения к краже в „Ситибанке“ не имею». Это означало, что пропавшие деньги находятся в руках русского взломщика и тот готов за четверть украденной суммы нанять лучшую в Лондоне адвокатскую контору. Что, впрочем, и было сделано.
Алистер Келман, лондонский адвокат, специализирующийся в вопросах, связанных с информационными технологиями, в интервью «Ньюсуик» сказал, что удивлен этим происшествием, и добавил: «Давно пора бы. Это обещает стать очаровательным анекдотом».
Насколько известно, после шести месяцев пребывания в федеральной тюрьме Пенсильвании Владимир Левин был завербован Пентагоном, в стенах которого до сих пор успешно и работает.
Из короткой аннотации Дениса Гордеев узнал, что Алик Чувашов и был тем самым напарником Левина, когда тот поставил на уши весь финансовый мир Соединенных Штатов. Однако Алик с тех пор навсегда ушел в тень, не откликаясь ни на какие предложения со стороны различных структур на предмет сотрудничества. Правда, за исключением одного-единственного человека – Дениса Грязнова.
– Я его нашел, когда он почти загибался, – пояснил Денис.
– Загибался? В наше время и с его талантом? – всерьез удивился Гордеев.
– Кто-то из питерских гебистов пронюхал, что Алик и Левин чуть ли не молочные братья. И ну его шпынять по всем параметрам – и так и этак. Мол, если не согласишься на нас работать, мы быстренько сфабрикуем на тебя какое-нибудь щекотливое дельце, которое потянет как минимум на червончик строгого. А у него, между прочим, трое детей – близнецы, представляешь?
– И что Алик? Согласился?
– Согласиться для него означало признать себя причастным к взлому «Ситибанка». Тем более он прекрасно себе представлял, какого характера работу ему могут поручить в госбезопасности. В общем, стукачом он быть наотрез отказывался. Он держался до последнего, пока не собрал в охапку жену и детей и не перебрался в Москву, где уже работал его третий школьный приятель – Женя Пашкевич. Долгое время, правда, он ему боялся даже звонить, опасаясь подставить и себя и его. Он поселился в Марковке, недалеко от Перловки, где снял дачу у Кольки Голикова, моего давнего приятеля.
