– Да потому, что Волков с Проскурцом были корешами.
– Ну и что с того?
Гордеев, нахмурившись, посмотрел на Булгарина:
– Так, я вижу, тебе с ходу ничего не втемяшишь. Ладно, объясню как-нибудь потом.
– Нет, чего уж тут, объясняй сейчас.
– Короче, ты сам все по ходу дела поймешь. Меня интересует не Проскурец, а, скорее, дочка Волкова.
Глаза Кости моментально сделались маслянистыми.
– Что – запал на девку, кобелюка? Можешь не отвечать, по глазам вижу.
Гордеев демонстративно опустил веки:
– Кто ж его знает, как оно сложится. Тут долгая история. Понимаешь, этот Проскурец ей теперь как бы вместо отца. И я ей пообещал, что вытяну его из этого дерьма.
– Я так понял, ты с ней не в первый раз…
– Угадал, – вставил Гордеев. – Мы еще в самолете спелись.
– Славно, славно…
– Слушай, Костян, мне твои консультации, если честно, в этом деле вот так нужны. – Гордеев «резанул» ладонью по горлу. – Как сало хохлу. Ты же с этими высокими технологиями на коротком поводке гуляешь, да? Расскажешь, что и как… Ну ты понял? За услуги будет заплачено из моего гонорара.
– А как же клифт за две штуки?
– Подождет. Похожу пока в том, что есть.
Гордеев пешком поднялся на пятый этаж, не дожидаясь лифта. Ему всегда казалось, что ноги надежнее техники.
Дверь открыла по-домашнему одетая Лена, а в ноздри ударил сногсшибательный запах жареной птицы. Утка, пронеслось в голове у Гордеева.
– По-пекински? – спросил он вслух.
Лена чуть заметно улыбнулась и пожала плечами:
– Не знаю. А разве не все равно?
– Старый холостяк знает толк в хорошей кухне.
Лена и Юрий некоторое время стояли, уставившись друг другу в глаза, не зная, о чем говорить.
– Где мой клиент? – прервал молчание Гордеев.
– Я здесь. – Донеслось из комнаты, и в прихожую вышел солидного вида мужчина, протягивая ладонь. – Здравствуйте. Моя фамилия Проскурец. Виталий Федорович Проскурец.
– Гордеев. Юрий Петрович, – сказал адвокат, пожимая сухую руку своего нового клиента. – Очень приятно.
За столом, разделываясь с уткой, они предпочли обмениваться несущественными пустяками, благоразумно отложив до конца трапезы обсуждение дел, ради которых они встретились.
Затем, расположившись в кабинете покойного Волкова, Гордеев задал первый вопрос:
– Виталий Федорович, скажите, у вас есть враги?
– Враги?
– Да, именно враги.
– А у кого же их нет? Только полное ничтожество может их не иметь.
– Вы в этом уверены?
– Уверен, не беспокойтесь. Только ничтожество способно лечь под каждого, кто выше его, и не испытывать при этом никакого чувства вины. Враги же помогают нам чувствовать себя собой, если хотите.
