Нонна пошла по проходу, ни на кого не глядя. Она двигалась, как будто и сейчас была на сцене. Софрин залюбовался. Высокая, стройная, с ногами, как говорят, от шеи, узкие бедра и маленькая грудь – ее фигура была создана для такой работы. А откровенное платье только сильнее это подчеркивало. Оно представляло собой легкую, по колено сетку в крупный квадрат с высоким вырезом по левому бедру, без рукавов, но с закрытым горлом. Коричневое, в тон платью, белье легко просматривалось под ним. Но все это не выглядело вульгарно. Софрин долго искал подходящее слово и наконец нашел. Экзотично. Да именно, эк…
Со своими филологическими поисками он чуть не прохлопал Нонну у выхода. Вырос перед ней, как ванька-встанька, представился. Симпатичное лицо девушки застыло в удивлении, большие карие глаза широко распахнулись.
– А что, собственно… – начала она.
– Не волнуйтесь. У меня к вам пара вопросов. Я не отниму и пяти минут, – успокоил Софрин.
– Ну, если так, – протянула она.
– Именно так, – поспешил заверить Володя.
– Давайте вот здесь и присядем.
Софрин был несколько удивлен таким предложением. Неужели в этом огромном здании нет другого, более уединенного места? Но сел рядом, в свободном последнем ряду.
– Скажите, Нонна, вы близкие подруги с Екатериной Богачевой?
– Да. А что? – она непонимающе посмотрела на него.
– Как часто вы видитесь?
Девушка увидела, что он ничего не записывает, и сразу осмелела.
– Раньше, когда вместе работали, часто. Почти каждый день. Потом она вышла замуж и оставила работу. Но встречаться продолжали, хотя и реже. Она и сюда к нам заглядывала. А что такое?
– Это вы познакомили ее с Артуром Карловичем Гукком?
– Н-да. Давно.
– А сами вы с ним видитесь?
– Довольно редко.
– Не могли бы вы подсказать, где я бы мог его найти? – невинным тоном поинтересовался Софрин.
– Ну, дома, надо полагать.
– А где-нибудь еще, кроме московской квартиры, он мог бы находиться?
– Нет. Я и на этой-то была у него пару раз. А что, это связано как-то со смертью Леонида Георгиевича?
– Так вам, Нонна, известно об этом?
– А как же. Катя моя подруга. Да и так половина Москвы знает. А что?
Эти ее постоянные «а что?» начинали Софрина раздражать. Сообщать, что Гукка ищут как подозреваемого в убийстве, он не собирался. Но и чувствовал уже, что сейчас из нее ничего больше не вытащить. И сделал последнюю попытку.
– Нет, что вы. Просто Катя переживает. У них были очень дружеские отношения. А тут пропал человек. Нет его нигде. А такого за Гукком раньше не замечалось. – Девушка понимающе кивала головой. Софрин продолжал: – Возраст. Мало ли что могло случиться. А найти человека – это наша работа. Вот и делаем все возможное.
