Продолжая свой путь дальше в глубь Камчатки, я и в других селениях наблюдал такую же жуткую картину мертвого запустения. Мне необходимо было определить поселение, еще не захваченное эпидемией, чтобы установить карантинный пункт со строжайшим запретом дальнейшего проезда. А причиной внезапной вспышки этого тяжелого заболевания стал совершенно дикий случай. На западном берегу Охотского моря на одном из японских рыбзаводов заболел страшной болезнью и умер японец. Рыбопромышленники втиснули труп в пустую бочку, забили ее и поставили вместе с бочками, наполненными рыбой. Это и послужило причиной быстрого распространения эпидемии по всей Камчатке. Когда я приехал в Ключевское, узнал наконец, что последнее селение, в котором еще есть больные черной оспой, – это Еловка. От нее дальше простирается снежная пустыня, которая и стала заслоном для оспы. В Еловке был устроен карантин.
Митрополит Нестор".
Михаил Викторович Китайгородский работал в частной клинике. Чтобы найти его, Грязнову понадобилось меньше двух часов. В половине шестого Грязнов был уже на Воздвиженке, в медицинском центре «Парацельс». Записался на прием к лор-врачу. Прием стоил 120 рублей. Грязнов платить отказался, сообщив, что утрясет этот вопрос лично с Китайгородским. Назрел небольшой конфликт. Регистраторша вызвала секьюрити. Охранник не замедлил явиться, предвкушая скорую расправу. И обомлел.
– Так вот значит, где ты устроился, Близнюк, – сказал ему Вячеслав Иванович, отличавшийся отменной памятью на лица. – Ну что, не зря я тебя из МУРа выпер?
– Вы не выперли, – смиренно напомнил Близнюк. – В приказе было написано «сокращение штатов».
– Это я тебя пожалел, чтобы личное дело не портить, – объяснил Грязнов. – Ну ладно, проводи меня к Китайгородскому.
Перед кабинетом лор-врача сидели два надменного вида господина – лет тридцати и сорока. Из породы тех, о ком сочиняют анекдоты про шестисотые «мерседесы».
– Граждане, на сегодня прием закончен, – не смог себе отказать в удовольствии Грязнов. – У Михаила Викторовича заболело горло, и он не может говорить.
Китайгородский оказался маленьким, кругленьким человечком, полированная лысина которого только подчеркивала завершенность этой геометрической формы. Он внимательно изучил удостоверение Вячеслава Ивановича и развел руками:
– Но я ведь все уже рассказал вашим коллегам.
– Эти бездельники из ФСБ мне не коллеги, – веско сказал Грязнов. – Я понимаю, что вы ответили на вопросы, которые они вам задавали, я понимаю также, Михаил Викторович, что ваша работа священна и нет ничего, что может оправдать того, кто вас от нее отрывает. И все же. Поймите меня верно. Я хочу, чтобы вы не отвечали на вопросы, а сами мне все рассказали.
