Что-то бормоча, эмир стал отползать от нее, неловко оскальзываясь и дрыгая ногами.
– Уйди! Во имя Ишнар! Сгинь! – яростно махал он свободной рукой, пытаясь подняться на ноги. Наконец ему это удалось. Он опрометью выбежал из спальни и закрыл за собой тяжелые двери.
Прямо за дверью, на расстеленном коврике, тихо посапывал евнух.
– Вставай, Пайлаван, сын собаки! – пнул его эмир, визжа и плюясь.
Евнух вскочил, как ужаленный. Он сонно таращился на Бургуна, силясь понять, чем не угодил хозяину.
– Велю казнить, велю отделить твою голову от жирной шеи! – шипел эмир в истерике. – Измена! Околдовали!
– Кого околдовали, о слепящий лучами мудрости?! – недоумевал евнух.
– Ханна! Наложница! У нее две головы!
На лице евнуха появилась растерянность.
– Как две головы?
– Иди и посмотри! – эмир указал рукой на тяжелый медный засов.
Евнух замялся, маленькие его глазки забегали. Он что-то высунул изо рта, длинное и черное, но тут же спрятал за щекой.
– Что у тебя во рту?! Сосуд с ядом? Ты хочешь отравить эмира? – взвизгнул Бургун. Он схватил слугу и с силой дернул за бороду, пытаясь открыть ему рот. Черный раздвоенный змеиный язык выскочил изо рта евнуха и лизнул светлейшего правителя по щеке.
– Измена... – прошептал эмир, чувствуя на щеке чужую холодную слюну. Его ноги ослабели и он привалился спиной к глиняному изразцу стены.
Евнух осмелел и по-звериному склонил голову, рассматривая лицо хозяина, словно в первый раз его видел.
Откуда нашлись силы – неведомо, но эмир вскочил и с криком бросился вниз по лестнице. Он бежал по узкому коридору, освещенному желтым светом ламп, распугивая саму тишину. В опочивальне визиря горел свет.
– Измена! – закричал эмир, вбегая к нему. Окруженный пустыми винными кувшинами, визирь сидел на подушках и курил кальян. Увидев Бургуна, он поднялся, неловко опрокинув серебряную чашку.
– Что случилось, о равновеликий с небом!
– Дворец заколдован! Евнух! Ханна!
Визирь проводил эмира к подушкам, обернул его теплым покрывалом, налил вина, всячески пытаясь его успокоить.
– У наложницы две головы! У евнуха змеиный язык! – стучал зубами Бургун, расплескивая вино.
– А у меня?
Бургун перестал пить, услышав этот вопрос. Визирь стоял перед ним, подбоченись, глядя на него сверху вниз.
– Саирбоб! Как ты смеешь стоять, когда владыка сидит?! – процедил эмир сквозь зубы. Визирь в ответ отступил назад. Что-то большое и округлое топорщилось под полами его халата.
– Что у тебя за спиной?! – завизжал эмир. Опять его обдало холодом и черная тень решетки промелькнула перед глазами. Тяжелый толстый хвост вывалился из халата визиря и гулко плюхнулся на ковер. Хвост был покрыт черным волосом, сквозь который светилась розовая кожа. Визирь вильнул хвостом и его пушистый кончик игриво запрыгал по ковру.
