«В счет не выплаченных алиментов» — написал он, вынул чек, подписанный банкиром, завернул его в записку и опустил в почтовый ящик. С паршивой овцы хоть шерсти клок. Хотя, надо признать, клок приличный — больше пятисот штук баксов. Ладно, пусть будет, решил Корсаков и вышел из дома.
Женщина с пуделем направлялась к подъезду. Увидев Корсакова она остановилась, не решаясь подходить ближе.
— Здравствуй, Лена, — сказал он.
— Ой, Игорь? — она узнала его и неожиданно обрадовалась. — Ты чего, вернуться решил?
Пудель обнюхал ботинки и завилял хвостом — тоже вспомнил бывшего соседа.
— Да так, мимо проходил, — сказал Корсаков, погладив собачку. — Как дочка не знаешь?
— Вроде нормально, — Лена пожала плечами, — в садик ходит, иногда во дворе играет.
— Ну, ладно, пойду.
Он кивнул на прощанье. Возле угла обернулся. Женщина смотрела ему вслед, а пудель, дергаясь на поводке, тащил ее в подъезд.
— Билетики готовим, граждане. Готовим билетики. Молодой человек, ваш билет? — Игоря толкнули в плечо.
Он открыл глаза. Над ним возвышалась тетка в синей форме с компостером в руке. Посмотрев на Корсакова поверх очков она повторила:
— Ваш билет, гражданин, — и щелкнула стальными челюстями компостера, как бы подтверждая сказанное.
Корсаков попытался вспомнить, брал ли он билет, и если брал, то куда его сунул.
— Нет билета? — с надеждой спросила тетка, — платим штраф.
— Есть билет, подождите минутку.
— Некогда мне ждать, мне еще весь вагон проверять. Платите штраф, гражданин!
— Вот, пожалуйста, — Корсаков обнаружил билет в кармане брюк и протянул ей.
Прокомпостировав билет, тетка, прежде, чем вернуть его, пытливо оглядела Игоря.
— Куда едем, гражданин?
— Куда везут, туда и едем, — буркнул он.
— А вы не грубите, гражданин, не в пивной! — она вернула билет и пошла дальше, недовольно ворча, — еще интеллигентный такой с виду.
— Какой я интеллигент, — проворчал Корсаков ей вслед, — я такое же быдло, как и вы.
Вздохнув, он посмотрел в окно. Березы, елки, осины… Дачные домики, раскисшие дороги. Куда это я еду, действительно? Он с трудом припомнил, что оказавшись возле Савеловского вокзала вдруг вспомнил, что Пашка Воскобойников, приятель по студграфу, где-то в окрестностях Яхромы восстанавливает усадьбу князей Белозерских.
Пашка стал архитектором-реставратором и заколачивал неплохие деньги. Во всяком случае так он сказал, когда они случайно встретились на Арбате. Игорь даже припомнил, как Пашка полез целоваться, но братским объятиям сильно помешал его объемистый живот, который он любовно называл «цеппелином». Как всегда был Воскобойников весел, шумен и тут же на Арбате взял с Корсакова слово, что тот приедет к нему в усадьбу.
