— Скоро станет совсем темно. Зажжешь тогда.
Мы прошли еще немного и увидели, что коридор опять разветвляется. Тусклый свет проникал сюда сзади, и в нем вдруг возникло несколько теней. Одновременно впереди, из левого ответвления, донесся скрип.
— Это их одежа скрипит, — прошептал Маркелыч. — Она ж кожаная. Пошли туда. Золотце, будь готов.
Мы свернули в левый коридор. Сэмка на ходу снял с ремня ножны и теперь зачем-то приматывал к ним факел. Еще один поворот, и впереди опять раздался скрип. Стало почти совсем темно, а голоса ребят Галата стихли — возможно, они не разобрались, куда пошли мы, и свернули в другой коридор. Я положил руку на земляную стену и ощутил под ладонью… даже не дрожь, а словно эхо дрожи, отголосок какого-то очень тихого и далекого гула.
Темно-серый силуэт Золотца остановился.
— Ничего там не вижу, — донесся его голос.
— А здесь проход… — Маркелыч показал на противоположную стену.
Я поглядел туда — в ней действительно была узкая прореха.
— Где мы, Джанки?
Я пожал плечами, но он вряд ли смог разглядеть мой жест.
— Не знаю. Это незнакомая мне часть подземелий.
— Не-ка? А хоть примерно? Вверху-то што?
— Думаю, ближе к центру города.
— Главная площадь, выходит?
Золотце приблизился к нам и прошептал:
— Не пойму, что там. Пещера какая-то, что ли? Большое, ни стен не видно, ни потолка. А сзади как, тихо?
Я оглянулся:
— Тихо. Галатские парни заблудились, наверное.
— Это хорошо. — Золотце глянул на Маркелыча. В темноте его лица было почти не видно. — Что теперь делать?
— Здесь постойте.
Сэмка прислушался, затем пошел вперед и тут же скрылся в темноте.
— А там что-то слышно? — спросил я у Золотца.
— Да вроде скрипнуло что-то. А потом — нет, тихо… Как бы нам тут не затеряться совсем.
— Не боись, — сказал я ему. — В случае чего через Патину я разведаю путь и выведу.
— А, так ты меченый… — понял он.
Впереди затрещало, потом вспыхнул огонь на конце палки. Серые тени протянулись от нас по земляному полу, вытянутые сгустки черноты обозначили изгибы и наросты земляной стены.
— Пс-с… — донеслось спереди.
Трое бойцов замерли под стеной, а мы с Золотцем сделали несколько шагов и увидели Маркелыча, сидевшего на корточках с вытянутой вперед рукой. Он держал ножны, к концу которых был примотан факел. Мы присели рядом, осторожно выглядывая. Коридор здесь заканчивался, а дальше было какое-то очень большое помещение — света факела не хватало, чтобы озарить стены и потолок. Гул, который я то ли услышал, то ли почувствовал, когда приложил ладонь к стене, здесь звучал громче, и в него вплетался тихий плеск.
