Примерно к двум дотарахтел до пляжа. Залег в шезлонге, засмочил цигарку Gitane без фильтра. До семи смотрел на пляж. И тут – опаньки, подваливает пипа. То бишь шведка-пипетка с овчаркой Фуффи.
Фуффи, Фуффи, прыгать сюда, играть с меня, шведка, говорила шведка псу. Я к ней: а ну как схомутать чувишку обломится; она мне: ты кидать пластиковый кость, мы играть.
Я кидать кость Фуффи, шишка с перепугу дрожать, почти порвать новый плавки, опять бросать кость Фуффи мне сказать давалка-универсалка.
Я по-новой кидать кость Фуффи, я пялиться шведские титяры. Фуффи бегать пляж с кость, и вся эта мутота аж до десьти вечера. Я шведке и говорю: хочешь Gitane, a? Пошагали в мой шезлонг, ты правая-левая, может, кофейку? Угощаю. Говорю я шведке-конфетке.
Шведка заулыбилась. Шведкин улыбон был улетней, чем запил по автобану в июле-августе, в сентябре-мае, на работу забили, знай топи на мотасе, давай тону знай. Шведка мне и говорит, пошли, говорит, чего покажу, под зонтом, говорит. Я поплелся – пырка на пределе.
Привела меня шведка под зонт, я-то уши развесил, и что, вы думаете, она достает? – пакетище с этим кобелем Смайли – суповая смесь из мяса-злаков-овощей; достала и трекает, что, мол, Фуффи быть красив, ты смотреть шерсть Фуффи, быть идеальный; я думать шведкин шерсть, она сказать шерсть есть красив, я всегда берать Смайлин суп и хрустящий косточек 4 кг, я берать Смайли в агрокомплекс Турина, ты, быть добрый, идти бар, берать два литр вода, мы два вместе делать хлебка Фуффи.
Нет вопросов, говорю, уже ушел, шведкам надо потрафлять, со шведками и не та еще случается морока, зато потом я гружу ее на мой 916 и волоку за керосинку обкатывать шведке цилиндр.
Прихожу с тремя литрами San Benedetto для Фуффи. Я ходить-приходить, Фуффи прыгать – прыгать Фуффи.
Подошла она ко мне, сама лыбится, я стою, сияю, как медный чайник, взяла за руку, Фуффи носится со своей отстойной костяшкой; шведка мне так разводит: ты быть так милый, ты теперь быть еще добрый и быть друг Фуффи, и быть вечер с Фуффи, теперь идет Омар.
Тут и Омар подгребает, лижет свою шведку, а я – я держу Фуффи. Фуффи мечется как ужаленный вокруг Омара, шведки, я луплюсь на шведку, шведка на Омара, Омар на шведку, шведка на Омара, я как чайник рядом, Фуффи мне пихает в руку кость, тычет мне мордой свою липовую кость из Иперкопа для собачьих побегушек; шведка озаботила меня взять Фуффи на вечер, только на вечер. Я остаться на пляж с Фуффи, отстрочить у Фуффи, реветь от Фуффи благим матом.
