Завернувшись в плащ, она снова прислушалась.
Здесь есть звуки, каких не было в изуродованных вершинах, через которые они прошли. Тирта слышала голоса мелких зверьков, занятых своими ночными делами. Пошевелился на своем насесте сокол, взглянул на нее яростными хищными глазами, похожими на глаза хозяина. Она не пыталась прикоснуться к нему мысленно.
Птица полностью принадлежит воину, этого Тирте с ним никогда не разделить. Они могут есть одну и ту же пищу, испытывать те же неудобства (хотя не признаются друг другу), возможно, разделять общие страхи и неприязнь, если есть причина. Но между ними существует и всегда будет существовать преграда Тирта наклонилась и в каком-то порыве бросила в небольшое пламя перед собой щепотку сухих трав из пакета. Вначале дымок, потом запах. Она глубоко вдохнула, пытаясь заполнить легкие. Сегодня она должна увидеть сон!
Но не старый сон. Ей нужен проводник, нужно узнать дорогу.
В детстве она узнала кое-что от Мудрой, хотя сама этим никогда не пользовалась, и ей говорили, что средство очень эффективное. Она должна всегда владеть собой и потому опасалась таких предвидений, которые можно вызвать по своей воле. К тому же тогда она была одна и не знала, сколько продлится видение и как подействует на нее. Сегодня она не одна, и сегодня ночью она узнает, что сможет. Она вдохнула вторично, чувствуя, как ее охватывает странная легкость. Это не Сила, нет. Она только надеется, что к ней придет видение, видение из другого источника.
Тир га плотнее завернулась в плащ, отказавшись от еды: то, чего она хочет, лучше всего достигается на пустой желудок. Если бы она следовала полному ритуалу, она постилась бы целый день и постаралась очистить сознание от всех мыслей. Ей придется довериться сокольничему: то, чем она собирается заняться, с его точки зрения, колдовство, которому он не доверяет, но ей оно необходимо. Тирта постаралась в ясных и решительных словах обрисовать положение. В конце концов, он ведь дал клятву; поэтому то, что она делает, он не может отвергать, конечно, если это не угрожает им обоим.
Тирта уже поплыла, еще сознавая себя в лагере, но видя серую пустоту. И вот она полностью погружается в эту серость, как перо или лист, унесенный ветром, в пустоту без сущности и без контроля, она плывет в ней, твердо помня о своей цели.
Вот она выныривает из пустоты и очень четко видит, но на этот раз перед ней не Дом Ястреба. Перед ней с участка, засаженного растениями, но вытоптанного, поднимается едкий дым. Некоторые растения она узнает: из них получают лечебные мази. Тот, кто здесь жил, выращивал эти дары земли.
