Качая головой, с многочисленными оговорками и предупреждениями, нянька представила ему Серебряную Снежинку. Даже сейчас, вспоминая, она думает, что произошло ниспосланное небом чудо: она не разразилась испуганными слезами. Отец показался ей ожившим предком, а не человеком. Потому что он не походил на человека. Борода и голова под тусклой шапкой поседели, а древнее шелковое одеяние с меховым воротником и кружевами повисло мешком на его худой фигуре.
И даже больше чем седина и худоба, поражала хромота. Должно быть, во время безумного бегства с запада она причиняла ему больше мучений, чем самый строгий указ императора. Под рукой лежал эбеновый посох, рядом шелковый свиток трудов Конфуция и бронзовая жаровня в форме горы с двенадцатью вершинами, отделанная драгоценными металлами и сердоликом, — сокровище дома. От жаровни поднимался тонкий ароматный смолистый дымок артемизии; впоследствии в памяти Серебряной Снежинки кривые сосновые ветви всегда связывались с испытаниями отца.
И сейчас, дыша на замерзшие руки, Серебряная Снежинка вспоминала тепло и аромат жаровни. И только это тепло тогда поддерживало ее, когда она, устало передвигая ноги, шаг за шагом, опустив глаза, подходила к человеку, который сидел на изношенных подушках неподвижно и прямо, как будто не доверял им. И в этот момент, словно по желанию благосклонных богов, с жаровни взвились искры. Серебряная Снежинка, забыв о скромности и покорности, посмотрела прямо в лицо отца и увидела полный любви и доверия взгляд. Ее отец протянул руку, худую, дрожащую, с одним отсутствующим пальцем, и она побежала к нему.
Отныне все мысли о сдержанности и скромности были забыты; с десятилетнего возраста Серебряную Снежинку воспитывали как сына, которого так не хватало ее отцу; ее учили охотиться, играть в шахматы, петь и — самое дерзкое — читать и писать стихи.
И вот они продолжали жить на севере, вблизи Великой Стены. С окутанных дымкой времен пяти императоров здесь располагались поместья их семьи; но столь же традиционно здесь всегда жили изгнанники, те, кто должен продолжать позорную, лишенную чести жизнь.
Может, север и земля изгнанников, но Серебряная Снежинка всегда любила его суровую красоту, бесконечные просторы равнин, разрываемые Великой Стеной и менее древним, но таким же полуразрушенным домом ее предков. Теперь слабые лучи послеполуденного солнца падали на Стену, делая снег и лед, на которые она отбрасывала длинные фиолетовые тени, великолепным, исполненном красоты зрелищем.
