— Тарлах, — прошептала Уна.
Он двумя шагами приблизился к постели и сел на стул, стараясь не касаться женщины, чтобы не повредить ей. Прикоснулся пальцами к ее прекрасной щеке и отвел их.
— Мне так много хотелось тебе сказать, — хрипло произнес он, — а теперь я не нахожу слов.
— Слова не нужны. Пира рассказала мне, что ты сделал. — Она смотрела ему в лицо, в ту часть, которая видна из-под шлема: он не решался снять его, опасаясь появления целительниц. Даже и так заметно было, как он осунулся, и у Уны сжалось сердце: ведь она виновата в этом.
Но это в прошлом, убеждала она себя, сейчас Тарлах здоров. И Уна испытала новый страх. Не одна она могла пострадать в камнепаде.
— Был ли еще кто-нибудь ранен? — спросила она.
— Нет. Кроме тебя, всем остальным повезло.
— Как Брейвери?
— Она скучает по тебе. Не хотела даже садиться, пока я не достал из седельной сумки твое платье и не постелил ей. Твой запах успокоил ее.
— Бедняжка — Но сейчас она устроилась хорошо Бросающего Вызов Буре тут побаиваются, а она со всеми перезнакомилась и подружилась.
Женщина кивнула. Так и должно быть. Брейвери — спокойная кошка, она всегда рада вниманию. Она должна понравиться и престарелым ученым Лормта, и их молодым помощникам.
Тарлах улыбнулся.
— Большинство, я думаю, хочет предохранить Брейвери от моего общества. — Он негромко рассмеялся, видя, как омрачилось ее лицо. — Вряд ли кто-нибудь считает меня очень плохим, просто я для них слишком свиреп.
Теперь, когда ты к нам вернулась, ей, вероятно, позволят проводить здесь часть дня.
— Очень хочу этого! — Уна удобнее устроилась на подушках. — Как продвигается твой поиск?
— Я еще не возобновил его. — Видя, что она нахмурилась, он поторопился добавить:
— Первые сутки я проспал, а потом был занят со своими товарищами. Они недавно уехали.
— Ваши обычаи тяжелы для старших офицеров, — сухо заметила она.
— Иногда, — признал он, — хотя в данном случае я был рад, что у меня есть чем заняться.
— Наверно, хорошо, что ты задержался. Теперь я смогу помогать тебе, как мы и планировали.
Он удивленно посмотрел на нее.
— Женщина, ты в своем уме? Неужели ты воображаешь, что я позволю…
— Я могу читать в постели не хуже, чем за столом, и мне станет лучше, когда появится конкретное дело. Лежать и раздражаться — это не принесет мне пользы.
— Посмотрим, что скажут две твои целительницы, У на из Морской Крепости рассмеялась.
— Это, птичий воин, трусливое бегство!
Он собирался ответить, но ему помешал стук в дверь.
