— Я польщен, — ответил я.
Сарм осмотрел клетку.
— Ты из касты воинов, — заметил он. — Может, хочешь, чтобы тебе дали самку мула?
— Нет.
— Можешь иметь их несколько, если пожелаешь.
— Сарм великодушен, — сказал я, — но я отклоняю его щедрое предложение.
— Может, тебе нужны редкие металлы или камни?
— Нет.
— Может, хочешь стать надсмотрщиком мулов на складе или на грибной плантации?
— Нет.
— А чего же ты хочешь? — спросил Сарм.
— Свободы, — ответил я, — восстановления моего города Ко-ро-ба, безопасности его жителей, хочу снова увидеть отца, друзей, свою вольную спутницу.
— Это можно организовать, — сказал Сарм.
— Что я должен делать?
— Расскажи, что привело тебя в рой, — сказал Сарм, и его антенны неожиданно щелкнули, как хлысты, нацелились на меня и застыли, жесткие, как оружие.
— Понятия не имею, — ответил я.
Антенны гневно вздрогнули, из конечностей Сарма выскочили костные лезвия, тут же спрятались, антенны снова расслабились, и хватательные придатки на передних конечностях слегка коснулись друг друга.
— Понимаю, — сказал Сарм через переводчик.
— Не хочешь ли немного грибов? — спросил я.
— У Миска было время поговорить с тобой, — сказал Сарм. — Что он говорил?
— Между нами роевая правда.
— Роевая правда с человеком? — спросил Сарм.
— Да.
— Интересная мысль, — сказал Сарм.
— Ты разрешишь мне помыться? — спросил я.
— Конечно, — ответил Сарм. — Пожалуйста.
Я долго оставался в умывальной кабине, а когда вышел и надел пластиковую одежду, потребовалось еще немало времени, чтобы намешать похлебку из грибов, и поскольку она получилась съедобной, я, можно сказать, наслаждался ею.
Если эта тактика предназначалась для производства эффекта на Сарма, должен признать, что она потерпела полную неудачу: все это довольно значительное время он стоял посреди комнаты, застыв в столь характерной для царей-жрецов позе, стоял совершенно неподвижно, если не считать изредка вздрагивающих антенн.
Наконец я вышел из клетки.
— Я хочу быть твоим другом, — сказал Сарм.
Я молчал.
— Может, ты хочешь осмотреть рой?
— Да, — сказал я, — с удовольствием.
— Хорошо, — сказал Сарм.
Я не просил разрешения увидеть Мать: людям это запрещено, но в остальном Сарм оказался внимательным и обязательным проводником, он охотно отвечал на вопросы и сам предлагал интересные места для осмотра. Часть времени мы передвигались на транспортном диске, и он показал, как им управлять. Диск движется на подушке из летучего газа; он частично освобожден от силы тяготения; об этом я расскажу позже. Скорость контролируется перемещением ноги на двойной полоске, уложенной вровень с поверхностью диска; направление водитель изменяет, изменяя положение тела, тем самым меняя центр тяжести легкого диска; такой же принцип применяется в роликовых коньках или на некогда столь популярных водяных досках. Если сойти с полосок, диск плавно останавливается в пригодном для этого месте. В передней части диска есть специальное устройство, посылающее невидимый луч: если расстояние до препятствия мало, диск тормозится более резко. Но это устройство действует только тогда, когда никто не нажимает на полоски. Я считал, что хорошим усовершенствованием был бы газовый бампер или какое-нибудь поле, предотвращающие столкновение, но Сарм сказал, что такое усовершенствование излишне.
