Судья Ди вежливо улыбнулся, но упомянутый коллегой праздник Середины Осени вызвал у него прилив горечи. Больше чем любой другой из ежегодных праздников, этот был прежде всего семейным; на нем хозяйничали женщины, и в нем принимали большое участие дети. Судья рассчитывал провести этот день в Пуяне в узком семейном кругу. Но начальник округа, сам возвращающийся в столицу провинции на следующей неделе, приказал ему задержаться на два дня в Чинхуа, чтобы быть под рукой, если понадобится. Судья Ди вздохнул. Он сам предпочел бы немедленно вернуться в Пуян, и не только по причине торжеств, но из-за находившегося в суде сложного дела о хищениях, которым он хотел заняться лично. Из-за этого дела он решил съездить в Чинхуа один, оставив в Пуяне своего доверенного советника секретаря Хуна и своих троих соратников, чтобы они смогли собрать всю необходимую для вынесения приговора информацию.
– А кто еще, как ты сказал?
– Академик Шао, дружище. Он согласился почтить своим присутствием мое скромное жилище!
– Не имеешь ли ты в виду бывшего президента академии? Человека, который до недавнего времени составлял тексты наиболее важных императорских указов?
Начальник Ло широко улыбнулся.
– Именно так! Одного из величайших писателей нашего времени, несравненного прозаика и поэта. Кроме того, с нами будет придворный стихотворец достопочтенный Чан Лянпо.
– Небеса! Еще одно громкое имя… Право, Ло, тебе не следовало бы называть себя любителем. То, что эти прославленные поэты соглашаются проводить с тобой время, подтверждает мое мнение о тебе как о…
Его коллега быстро поднял ладонь.
– О нет, Ди. Увы, простая случайность. Вышло так, что академик проезжал здесь по дороге домой, в столицу. А Чан Лянпо, который родился и вырос в этих местах, прибыл поклониться могилам своих предков. А ты знаешь, что Ямынь, как и моя официальная резиденция, занимает бывший княжеский летний дворец: он раньше принадлежал известному Девятому князю, который двадцать лет назад намеревался захватить трон. Там много обособленных двориков, есть и чудесные сады. Оба выдающихся гостя согласились принять мое приглашение только потому, что, как они думали, им будет много удобнее у меня, чем на постоялом дворе.
– Ло, ты слишком скромен! И Шао и Чан отличаются привередливостью. Они никогда не приняли бы приглашения жить в твоем доме, если бы на них не произвела впечатления твоя изысканная поэзия. Когда они приезжают?
– Они бы уже должны быть здесь, старший брат. Я приказал своему управителю подать им полуденную трапезу в главном зале и пору'-.1л советнику представлять меня как хозяина. Думаю, мы скоро будем на месте.
